Что касательно приморья. думаю что постоянных кит адм органов тут не было. оно контролировалось из муданьцзяна и хунчуня. где-то там числилось как какойнибудь уездец. наезжали в поселения китайев в приморье (а их было не мало) официозы-собирали налог, искали беглых. однажды заехал такой отряд в 1861 по привычке в Посьет - а не тут то было - там уже русские- с пушек пальнули - китайцы домой в хунчунь-жаловаться в МИД- а поздно пить баржоми - пекинский договор вступил в силу (почитайте воспоминания заамурского моряка Бурачка).
А вот вам что представлял из себя Владивосток в 1856 по воспоминаниям зашедших сюда англичан. Сам переводил.
"«Утром на пароходе мы прошли проливом Гамелин (Босфор Восточный) и встали на якорь у входа в порт Дандас (бухта Новик-остров Русский, Владивосток).
Здешние острова очень прекрасны - или вырастающие из воды конусами гор, или с плоскими вершинами, обильно покрытыми зеленью. Прекрасные луга придают дополнительный шарм ландшафту, а берега покрыты дубом, орехом, диким виноградом, шиповником, смородиной. Около домов – прекрасно ухоженные сады, с картошкой, келли, луком, морковкой, фасолью и огурцами.
Мы посетили порт Дандас 11-го августа. Этот прекрасный порт расположен на острове на южном побережье пролива Гамелин. Вход в порт открыт в сторону залива Герин (Амурский залив). Входы в порт по обе стороны представляют высокие скалы, сложенные из гранита и красного конгломерата. Прибрежная полоса порта усыпана выбрасываемыми морем раковинами, деревом и остатками рыбьих костей.
Рядом с входом и по левой стороне - татарские дома с матерчатыми тентами, которые устанавливают обычно рыбаки. Несколько больших, грубо сработанных каноэ вытащены из воды и расставлены в ряд около дома. Все они были приспособлены под парус, были выдолблены из больших бревен и имели руль. На некоторых находился груз морской капусты, на некоторых - табака.
Несколько татар (бишь китайцев) вышли встретить нас, когда мы подошли к дому.
Команды каноэ как раз собрались к ужину на открытом воздухе, состоящему из рыбы, риса, картошки и супа. Они уже собрались со своими палочками у огня, прерывая трапезу, говорливо раскуривали трубку, а затем набрасывались на пищу с новым аппетитом.
Они настойчиво приглашали нас присоединиться, но мы вежливо отказались.
Они сильно походили на цыган, их лица были закопчены и имели следы всех ветров. Некоторые были мускулисты и широкоплечи, некоторые худы и высоки. Они были нестрижены за исключением одного человека, который был хорошо одет, выбрит и носил косу. Он выглядел официально, умел писать и читать.
Я подарил ему Библию на маньчжурском, он был несказанно рад и благодарственно похлопал меня по плечу.
Дом разделялся на две половины. В одной перегоняли и складировали водку, другая же служила довольно грязной спальней. Несколько людей сидели на скамейках вокруг плошки риса, а на полу резвились тощие котята. В складе находилось много высушенного и готового к отправке трепанга. Этот трепанг очень ценится богатыми классами Китая как сильный афродизиак (возбуждающее средство)».
Одному из татар дали ружье сделать выстрел.
«Он выстрелил в камень в 15 ярдах, но пуля ушла далеко от цели и, так как он не держал ружье, отдача свалила его на землю. Мы посмеялись. Тогда он ушел в дом и вернулся вооруженный мечем, мушкетом с фитильным затвором, рожком с порохом, сумкой с дробью, и обвязанный фитилями и капсюлями.
Этот «снайпер» был хромой и вместо одного глаза у него сиял глубокий провал. Он должен был восстановить репутацию местных стрелков. Он установил мушкет, засыпал солидную дозу пороха, без всякого пыжа бросил туда грубую железную пулю, затем манерно расставил руки и презрительно осмотрел всех, как бы говоря, «ну что, восхищайтесь!». И, прицелившись, выстрелил. Пуля упала в воду с недолетом в 20 ярдах от цели.
Один из англичан взял ружье и выстрелил точно в камень.
Татары закричали – шанго, шанго – очень хорошо, очень хорошо!
Одарив их подарками, мы распрощались, находясь в благоприятственном отношении друг к другу».
Утром 12-го к нам на борт прибыл сэр Сеймур (адмирал, командующий эскадры), и мы направились в порт Мэй (бухта Золотой Рог) - широкую, хорошо защищенную гавань. Холмы здесь плавно спускались к воде, покрытые дубом, ильмом и орешником. Некоторые места были безлесы, покрыты травой или цветочными полянами. Виноград рос в изобилии. Почва была богата черноземом, и большой сад на берегу бухты был наполнен овощами. Раскинулись злаковые поля, и несколько лошадей стояло возле возделываемой земли. Мы посмотрели картофель: он был круглый, ровный и сухой, равно как и лук, морковка, огурцы.
Здесь висела тигриная шкура. Люди рассказали нам, что эти животные периодически навещают их и, поэтому они вынуждены окружать свои дома частоколом. Например, тигр наведывался к соседям этой ночью.
Адмирал сошел на берег не надолго и подстрелил три пары фазанов и одну выпь.
Здесь я также встретился с маньчжурским татаром, который мог читать и подарил ему Библию.
