В интервью Ли Цзинцзэ (李敬泽) (р. 1964), известного китайского литературного критика, главного редактора журнала «Жэньминь вэньсюэ» («Народная литература»), не только дается оценка изменений, которые произошли в китайской литературе за последние тридцать лет, но и называются имена современных писателей, творчество которых представляет интерес.
Интервью провела г-жа Барц, глава Немецкого книжного информационного центра в Пекине, в ходе подготовки материалов для Франкфуртской книжной ярмарки 2009 года, где Китай будет почетным гостем. Перевод интервью дается с сокращениями.
http://paper-republic.org/ericabrahamsen/interview-with-li-jingze/Вопрос: Что в Китае обычно понимают под «молодым поколением писателей»? Насколько они молоды? Существуют ли фундаментальные, качественные различия в тематике, стиле и языке между ними и предыдущим поколением?
Ответ: Проводить подобные разграничения, конечно, не самый лучший способ – ведь не может целая группа писателей иметь что-то общее только потому, что все они родились в одно десятилетие и выбрали своей профессией литературное творчество. Однако такой подход становится распространенным потому, что отражает неподдельную, повсеместную озабоченность.
У нас в Китае сейчас происходят разительные перемены в обществе и в жизни; старое быстро обесценивается; каждый из нас испытывает кризис самосознания и принадлежности. Мы стремимся установиться, доказать, что даже в этом меняющемся мире мы способны контролировать свою собственную жизнь, что обладаем изначальной движущей силой; по крайней мере, что мы – часть некоей группы, которая этой изначальной движущей силой обладает.
Молодежь считает, что она в первых рядах этого времени, что идеалы молодых можно быстрее и эффективнее создавать и распространять с помощью средств массовой информации, интернета и поп-культуры. Таким образом они показывают, что им принадлежит первенство в новом опыте нашего времени, что коллективная культурная власть, которой они обладают, выше власти более старших – конечно, это, видимо, лишь иллюзия, то есть, к ним лишь на какое-то время относятся терпимо. Китай ничем не отличается от других стран: старшие поколения твердо контролируют общество. Больше того, по мере того, как общество охватывают все новые тревоги, возвращаются традиционные ценности.
Так что каждое новое поколение китайских писателей с удовольствием заявляет о своей полной независимости от прежних поколений. Понятно, что помимо поверхностных отличий, которые быстро блекнут, этим писателям приходится доказывать, что они могут представить нечто непреходящее. За последние сто лет новая китайская литература выработала свои традиции, от которых все писатели отталкиваются и против которых протестуют. Провозглашение «полной независимости» - тоже форма протеста.
Вопрос: И иностранцы, и китайцы привыкли делить китайскую литературу на «авангард» 1980-х и реалистический репортаж 1990-х; чего мы можем ожидать в веке XXI? Согласны ли вы с подразделением самой литературы по десятилетиям? Вероятно, произошедшие за тридцать лет с начала реформ и политики открытости огромные трансформации действительно вызвали соответствующие изменения в литературе?
Ответ: Здесь та же история, что и с терминами «поколение 70-х» и «поколение 80-х»: нужно быть очень осторожными, когда мы пытаемся одной фразой охватить литературу целого поколения и оценить ее; при этом от нас может ускользнуть богатство и разнообразие написанного. Наше желание приблизиться к истине, возможно, и будет таким образом удовлетворено, но при этом уровень наших познаний увеличится ненамного. За последние тридцать лет в Китае действительно произошли огромные трансформации, и китайская литература эти трансформации отразила, но литература развивается по своим собственным законам и своими темпами; нельзя сказать, что она пассивно отражает изменения в том, что ее окружает.
Если говорить в общем, китайская литература 1980-х была литературой «прозрения», литературой «авангарда», литературой «поисков корней». В 1990-е она обратилась к плоти, к желанию, к повседневной жизни, к обнаружению и выражению широкого взгляда на общество, находящееся в процессе перехода к рыночной экономике. Конечно, это было связано с эти широкомасштабным переходом Китая к рыночной экономике в 90-е, но и отражало стремление самой литературы к поиску и расширению тем.
В 1977 году, начав возрождать литературу, писатели Китая обнаружили, что у них нет ни собственных тем, ни своего языка. За тридцать лет, прошедших с того времени они стремительно наверстали упущенное, переняв опыт своих старших предшественников первой половины прошлого века и овладев достижениями коллег в других странах за последние две сотни лет. Индивидуальность освободилась от идеологических ограничений, и они стали широко исследовать, осваивать и воплощать в образах различные аспекты человеческой деятельности, придавая нашему опыту и обстоятельствам определенную форму и свое звучание. Так что за последние тридцать лет мы в каком-то смысле наверстывали упущенное, и изменений произошло немало. Как и можно было ожидать от сделанного в такой спешке, у нас не было времени на то, чтобы сделать все должным образом, и в этом смысле китайской литературе теперь нужен период, когда все это утрясется.
Не так давно в критике появилась концепция «литературы нового столетия» и заявления о том, что с начала века в китайской литературе произошла некая огромная перемена. Я же считаю, что на самом деле перемена произошла раньше, примерно в 1998 или 1999 году: в то время у меня появилось четкое ощущение, что интернет, потребительское отношение, глобализация, СМИ и поп-культура действительно вошли в нашу жизнь; за очень короткий период времени писатели обнаружили, что живут в совершенно ином лингвистическом, культурном и медийном окружении. Это стало серьезной угрозой традиционной, интеллектуальной «чистой литературе». Сегодня китайская литература стала, в определенной степени, частью литературы потребительской.
Вопрос: Многие произведения китайской литературы написаны на тему деревни – говорят даже, что 80% китайской литературы – это литература деревенская. Что вы думаете по этому поводу?
Ответ: Не знаю, как удалось вывести такую конкретную цифру, но если рассмотреть литературу последних тридцати лет в целом, станет очевидно, что большое число произведений, действительно, сосредоточены на теме деревни или действие в них развивается на фоне села. Китай изначально был традиционным сельскохозяйственным обществом, вопросы деревни являются основными в происходящей в Китае модернизации, и эти вопросы в течение долгого времени занимают внимание интеллектуалов и писателей. Даже сегодня у писателей, которым за 40, есть некоторый опыт сельской жизни, а наша традиционная культура в первую очередь зиждется на сельскохозяйственных традициях. Эти традиции глубоки и имеют долгую историю, и когда писатель пишет о деревне, он следует по стопам многочисленных предшественников, имея в своем распоряжении немало эстетических ресурсов.
По-настоящему писать о городах китайские писатели начали лишь в 90-х, и начинали они более или менее с чистого листа, потому что не было традиций, на которые они могли бы опереться. Многим пришлось обращаться к исторической памяти Шанхая 1930-х годов. Но с появлением современной китайской литературе большой новой группы молодых писателей стали преобладать – во всяком случае, в количественном выражении – произведения с городской тематикой. Важный вклад в описание жизни в китайских городах внесли такие писатели как Ван Аньи, Би Фэйюй, Чжу Вэнь, Ли Эр и Ли Фэн, а если говорить о писателях «поколения после 70-х» и «поколения после 80-х», городу посвящено большинство их произведений.
В ходе этого процесса писатели уделили внимание огромному воздействию урбанизации на нашу жизнь и попытались понять, что именно происходит вокруг нас и с нами. Это открыло новые области в китайской литературе, создало новые темы и язык. Но мы еще не продвинулись дальше начального шока от урбанизации и ее стимулирующего воздействия, и в отношении сложной образности, связанной с опытом перемещения в город, еще много чего предстоит сделать.
Вопрос: В Германии, помимо Вэй Хуэй, все большей популярностью пользуется имя еще одной китайской писательницы – Хун Ин. Можно ли назвать их обеих характерными представителями женской литературы в Китае? Предстоит ли нам открыть для себя других писательниц?
Ответ: Женская литература представлена в современной китайской литературе довольно широко, и в числе наших лучших писательниц я бы назвал, например, Те Нин, Ван Аньи, Чи Цзыцзянь. Что касается того, что обычно называют феминистской литературой, в качестве примера особенно подходят Чэнь Жань и Линь Бай. Появление такого большого числа писателей-женщин стало особенно заметной тенденцией современной китайской литературы. Из более молодых писательниц сегодня активно работают Цзинь Жэньшунь, Вэй Вэй, Дай Лай, Чжу Вэньин, Цяо Е, Лу Минь, Чжан Юэжань и Дэн Сяоцюн. Они много пишут о женской доле.
Вопрос: Назовите трех писателей, которые нравятся вам больше всего? И какие три писателя, по вашему мнению, обладают наибольшим потенциалом?
Ответ: Мо Янь, Чжан Чэнчжи и Ван Аньи. По своему духовному настрою произведения Мо Яня более китайские, чем у любого другого писателя, он обладает какой-то силой, имеющей глубокие корни в земле Китая. Чжан Чэнчжи – писатель, умеющий задевать людей за живое. Он решительно предлагает миру свое представление о нем, не боясь кого-то задеть, и, как я считаю, пишет по-китайски лучше всех. Ван Аньи – наша глубоко чувствующая писательница; она с невероятным терпением исследует самые глубины жизненного опыта.
Три писателя, обладающие наибольшим потенциалом … Ну, если навскидку… Сюй Цзэчэнь, Лу Минь и Тянь Эр. Сюй живет в Пекине, Лу Минь в Нанкине, а Тянь – в Хунани, родной провинции Мао Цзэдуна. Когда вы упомянули в самом начале, что немецкие читатели хотели бы познакомиться с книгами молодых китайских писателей, первыми на ум пришли именно эти имена.
Перевод с английского И.Егорова
