но это могла быть и кумирня в честь героя троецарствия ханьдэ. 韩德
ДУХИ ПЕРЕВАЛОВ
«Уссурийский Край – это царство гор. Если подняться на гольцы Сихотэ-Алиня, чудная горная панорама открывается взору наблюдателя. Всюду лес – бесконечный лес, всюду горы – бесконечные горы! Разнообразные острые и тупые вершины их поднимаются до самого горизонта», - писал исследователь края Арсеньев. Перевалить эти горы можно было не везде, а только через определенные известные перевалы. От верховьев Уссури до озера Кизи через хребет Сихотэ-Алиня существовало 22 перевала высотой до 1300 метров, со средней высотой в 800.
«На всех дорогах, идущих через горы, на самых перевалах, всюду можно увидеть маленькие кумирни из дерева или сложенные из дикого камня, с изображениями богов. Кумирни эти поставлены китайскими охотниками и искателями женьшеня. Тут же где-нибудь поблизости повешены на дереве лоскутки красного кумача с надписями, сделанными тушью, следующего содержания: «Господину истинному духу гор(тигру), охраняющему и леса. Моя радость сверкает, как чешуя у рыбы и красивое оперение феникса. Владыке гор и лесов(тигру), охраняющему прирост богатства. Если просят, непременно обещай - просящему нет отказа», - отмечали путешественники начала XX века.
Обилие кумирен объяснялось тем, что для местного населения и проживавших здесь китайцев основой верования был анимизм – представление о том, что вся окружающая природа, весь мир вокруг – живой, наполненный душой и духами. Существовали особые ритуалы задабривания духов, молитвы идолам перед охотой и на перевалах. Это и не удивительно,- тот же самый Арсеньев отмечал: «Всякий раз, когда вступаешь в лес, который тянется на несколько сот километров, невольно испытываешь чувство, похожее на робость. Такой первобытный лес – своего рода стихия, и немудрено, что даже туземцы, эти привычные лесные бродяги, прежде чем переступить границу, отделяющую их от людей и света, молятся богу и просят у него защиты от злых духов, населяющих лесные пустыни».
Перевалы, являющиеся местом, переход через которое всегда был сопряжен с опасностями, и которого нельзя было миновать, в первую очередь являлись и местами исполнения обрядов. История донесла до нас описание кумирен некоторых перевалов, куда и сегодня то не легко добраться.
- Чем ближе к Сихотэ-Алиню, тем подъем на его гребень становился все круче и круче, - отмечал Арсеньев. - Самый перевал представляет собой седловину, имеющую вид площади высотою около 1100 метров над уровнем моря. Со стороны Анюя он был настолько крутым, что нартовую дорогу гольдам пришлось проложить зигзагами. С правой стороны тропы какой-то благочестивый китаец, вероятно скупщик мехов, поставил небольшую деревянную кумирню и повесил в ней лубочную картинку с изображением многочисленных божеств с прищуренными глазами и сияниями вокруг голов. Против этой кумирни на дереве я прибил свою доску, на которой ножом было вырезано время нашего перехода через Сихотэ-Алинь, фамилии моих спутников, а также название перевала, который мы окрестили именем Императорского Русского Географического общества.
- Подъем на Сихотэ-Алинь крутой около гребня, - находим мы в его же записках. - Самый перевал представляет собой широкую седловину, заболоченную и покрытую выгоревшим лесом. Абсолютная высота его равняется 480 метрам. Его следовало бы назвать именем
Венюкова. Он прошел здесь в 1857 году, а следом за ним, как по проторенной дорожке, пошли и другие. Вечная слава первому исследователю Уссурийского края!
На самом перевале около тропы с правой стороны у подножия большого дуба стоит небольшая кумирня, сложенная из накатника. Внутри ее помещена лубочная картина, изображающая китайских богов, а перед ней поставлены два деревянных ящика с огарками от бумажных свечей. С другой стороны лежало несколько листочков табаку и два куска сахару. Это жертва богу лесов. На соседнем дереве была повешена
красная тряпица с надписью: «Шань мэн чжэн вэй Си-жи-Ци-го вэй да суай Цзинь
цзайн да-цинь чжэйнь шань-линь», то есть: «Господину истинному духу гор.(Тигру)
В древности в государстве Ци он был главнокомандующим, а теперь при Да-циньской династии охраняет леса и горы».
Надписи были разные но примерно одного и того же содержания: «Находящемуся в лесах и горах князю. В древнее время при Ханьской династии - спасавший государство. В настоящие дни - дух, дающий счастье людям»; «Прохожий! Остановись! Зажги свечу молитвы в честь горного князя, который был военачальником в Сучжоу, и не бойся злых духов, живущих в этих лесах!».
Под князем гор и лесов подразумевался истинный хозяин этих мест – тигр. Именно ему и приносились подношения. Охотники и копатели так боялись тигра, что избегали даже называть тигра его именем, и старались выразиться иносказательно, веря, что сказать слово тигр, по-китайски «лао-ху», опасно и может навлечь его гнев. Поэтому в кумирнях он и величался как князь и дух гор, владыка лесов. Китайцы верили, что тигриные полоски на лбу животного складываются в знак «ван» — «царь, князь». По поверию китайцев, тигр, отмеченный этим иероглифом, является вторичным воплощением человеческой души, искупающей собственные грехи или прегрешения своих предков. В тигра воплощается обыкновенно душа какого-нибудь известного правителя или знатного человека. Отсюда и упоминания о том, что «владыка» раньше был то главнокомандующим в государстве Ци, то военноначальником в городе Сучжоу.
Тигр являлся чистильщиком, съедая людей нечестивых, которые раньше были воплощением или свиньи или собаки. Еще в древнем китайском трактате «Каталоге гор и морей» из которого в Приморье и было перенесено множество духов, говорилось: «Посреди океана есть гора Душо, на ней большое персиковое дерево, раскинувшее ветви на три тысячи ли. На северо-востоке меж его ветвей находятся врата духов, через которые проходят сонмы духов. У врат стоят двое духов, Юйлэй и Шэньту. Они проверяют каждого из духов, и если увидят зловредного, связывают его тростниковой веревкой и отдают на съедение тигру». Позднее культ место «старых богов» заняли обожествленные полководцы VII века Цинь Шубао и Ху Цзиндэ. Как правило, на картинах в кумирнях они изображались в облике грозных духов с алебардами; их суровый вид призван был отпугнуть злоумышленников — как из плоти и крови, так и потусторонних.
Не только духи кумирен обладали силой, но и сами кумирни были вещами сакральной силы. «Река Тадушу почему-то называется на одних картах Ли-Фуле, на других – Лей-фын-хе, что значит «удар грома», - писал Арсеньев. - Китайцы называют ее Да-цзо-шу (Большой дуб). Старожилы-манзы говорят, что дуб этот рос в верховьях реки около Сихотэ-Алиня. Дерево было дуплистое и такое большое, что внутри него могли свободно поместиться восемь человек. Искатели женьшеня устроили в нем кумирню, и все проходившие мимо люди молились богу. Но вот однажды искатели золота остались в нем ночевать. Они вынесли кумирню наружу, сели в дупле и стали играть в карты. Тогда бог послал жестокую грозу. Молния ударила в дерево, разбила его в щепы и убила всех игроков на месте. Отсюда и получилось два названия: Лейфынхе и Да-цзо-шу, впоследствии искаженное».
Что же представляли из себя кумирни на перевалах и сохранились ли их останки? Современники так описывали эти кумирни: «По выходе из последней фанзы на реке Тадуши мы в тот же день сделали перевал через главную ось Сихотэ-Алиня и спустились в верховья реки Лифудин. На самой высшей точке перевала стоит китайская капличка с изображением размалеванного божества. Такие каплички ставятся манзами на всех перевалах даже через небольшие возвышенности и в достаточном количестве существуют в самых глухих местах Уссурийского края. Хотя на имеющихся картах подобные каплички обозначаются громогласным названием кумирни, но они в сущности ничего более, как квадратные деревянные клетки вышиною около аршина. Бока их делаются глухими, и только с одной стороны находится отверстие, перед которым на противоположной стороне наклеено изображение бога в образе китайца.
Перед таким изображением стоит иногда чугунный горшок и лежат различные приношения в виде мелких монет, ленточек, полотенец, кусочков красной материи и т.п. сякий проходящий мимо такой каплички манза непременно сядет возле нее, по курит трубку и выбьет пепел в чугунный горшок, делая таким образом приношение по пословице: «а тебе, боже, что мне не гоже». «Если бы не красные тряпицы на самом перевале, повешенные на деревья, то можно было бы пройти мимо нее и не заметить. Представьте себе два плоских камня поставленных на ребро и третий, такой же покрывающий их сверху. Вот вам и кумирня! В глубине ее помещаются лубочные картинки, избражающие богов, иногда деревянные дощечки с надписями религиозного содержания. Около камней огарки бумажных свечей пепел щепотки риса кусочек сахару. Табак. Это жертвы «духу гор и лесов, охраняющему прирост богатства».
В 2010 году местный краевед Трутнев после ряда неудачных попыток поднялся на труднодоступный перевал Графа Муравьева-Амурского на переходе из Приморского края в Хабаровский. По нему на высоте 990 метров когда то шла обычная дорога соболевщиков-гольдов с реки Амура в верховья реки Самарги. Одной из целей его подъема являлись поиски остатков укреплений и кумирни на этом перевале. «Температура воздуха 0 градусов. Стоит могильная тишина, которая лечит, заставляет забыть городскую суету, всякие неприятности. Осматриваем местность, надеясь увидеть какие-нибудь следы крепости. Перед перевалом встречаю большой обросший мохом камень правильной формы. «Наверное этот камень от бывшего городища, крепости или кумирни, - подумал я», - записал в своем дневнике путешественник.
Юрий Уфимцев специально для «К»
