ВМЕСТЕ С “ВАРЯГОМ” ПРИНЯЛА НЕРАВНЫЙ БОЙ КАНОНЕРСКАЯ ЛОДКА “КОРЕЕЦ”
Бой у Чемульпо 27 января 1904 года стал одной из самых ярких страниц летописи героизма русского флота.
Экипажи крейсера “Варяг” и канонерской лодки “Кореец”, застигнутые в корейском порту многократно превосходящей их по силе японской эскадрой, единодушно отвергли предложение сдаться и вступили в свой последний бой. Весь мир тогда поразила отвага русских моряков.
О героическом крейсере написаны многочисленные статьи и книги, сложены песни, снят кинофильм. Гораздо меньше повезло его товарищу — канонерской лодке “Кореец”, информацию о которой никак не назовешь избыточной. Но не следует забывать: слава “Корейца” неотделима от славы “Варяга”. И сегодня мы попытаемся восполнить существующий пробел, предлагая нашим читателям подробные чертежи знаменитой русской канонерки.
В начале 1904 года обстановка на Желтом море с каждым днем становилась все тревожнее. Ощущение приближавшейся войны уже овладело многими русскими моряками, несшими свою службу в дальневосточных водах. И лишь в далеком Петербурге под шпилем адмиралтейства продолжала витать уверенность, будто Япония не осмелится напасть на великую империю...
5 января 1904 года (все даты — по старому стилю) канонерская лодка “Кореец” прибыла в качестве стационара (то есть для постоянного нахождения) в порт Чемульпо, сменив канонерку “Гиляк” ушедшую в Порт-Артур с депешами русского посланника в Сеуле Павлова. На рейде пришедший корабль встретил крейсер “Варяг”, будущий “товарищ по оружию” старой канонерки.
“Кореец” к тому времени уже считался ветераном Сибирской флотилии. Вскоре после вступления в строй в 1888 году он отправился на Дальний Восток и с тех пор не покидал тихоокеанские воды. В 1900 году канонерка участвовала в военном конфликте с Китаем и отличилась при бомбардировке фортов крепости Таку на реке Байхэ. И к началу русско-японской войны “Кореец” имел сплоченный, хорошо подготовленный экипаж, возглавляемый опытным командиром — 46-летним капитаном 2-го ранга Г. П. Беляевым.
24 января японский посланник в Петербурге известил русское правительство о разрыве дипломатических отношений. Об этом в тот же день стало известно командиру “Варяга” В. Ф. Рудневу от командиров иност ранных стационеров. Но посланник Павлов, которому Руднев немедленно передал эту новость, не поверил сведениям, полученным от частных лиц. Он все еще надеялся на спасительные директивы из Порт-Артура. Чтобы попытаться лично убедить Павлова в опасности и бесцельности стоянки русских кораблей в чужом порту при всех признаках надвигающейся войны, В. Ф. Руднев выехал в Сеул. Однако предложение о немедленном уходе обоих кораблей Павлов отклонил, направив в Порт-Артур лишь одного “Корейца”.
“Кореец”, приняв почту с французского, английского и итальянского крейсеров, снялся с якоря 26 января в15 часов 40 минут; но уже через 15 минут с канонерской лодки увидели идущую встречным курсом в двух кильватерных колоннах японскую эскадру контр-адмирала Уриу.
Командир “Корейца” приказал сигналом сообщить на “Варяг” о появлении японских кораблей. Сущность намерений противника не вызывала сомнений — орудия японских крейсеров были расчехлены и направлены на русскую канонерку. Когда “Кореец” поравнялся со вторым в колонне крейсером, шедший третьим броненосный крейсер “Асама” выкатился из строя, преградив русским путь в море. Одновременно японские миноносцы, зайдя с обоих бортов канонерки, атаковали ее торпедами с дистанции 1,5 — 2,0 кабельтовых. На русском корабле пробили боевую тревогу, комендоры взяли под прицел своих орудий японские миноносцы. Умело маневрируя, “Кореец” уклонился от двух торпед; третья затонула, не доходя нескольких метров до борта. Но путь в открытое море был отрезан, а предпринимать ответные действия Г. П. Беляев не считал себя вправе, поэтому он приказал повернуть обратно. Команда “открыть огонь”, отданная после второй японской торпеды, была немедленно отменена, поскольку корабль уже входил на нейтральный рейд Чемульпо. Лишь два случайных выстрела из 37-мм пушки сделали русские моряки, что, однако, не помешало впоследствии японским историкам назвать их первыми выстрелами войны, “скромно” умолчав о выпущенных по “Корейцу” торпедах.
Пройдя под бортом “Варяга”, “Кореец” отдал якорь у него за кормой. Беляев немедленно прибыл на крейсер, где получил от В. Ф. Руднева приказ готовиться к бою.
