Talachai (
www.master-tea.ru ) продолжает перевод книги Лю Туна "Китайский чай",за что ей большое спасибо!
Глава 8
Родство чая и чань (дзен)
Чай — родное для Китая растение, тогда как буддизм — религия заимствованная. Изначально между ними не было ничего общего, однако со временем они постепенно сроднились, можно сказать, что теперь они неотделимы друг от друга. О родстве чая и дзен говорят не без причин. Лу Юй говорит в Книге о чае, что «чай по природе своей — холодный, и потому наиболее подходит людям высоконравственным». Вкус чая достигает наиболее полно раскрывается в послевкусии, вначале горький, а затем — сладкий после внимательного пробования. Это таинственным образом совпадает с буддийским убеждением о непременном наступлении счастья после горя.
В Книге о чае неоднократно отмечено, что уже во времена Вэй и Цзинь, а также Северной и Южной династий, монахи придавали большое значение чаю и многие известные монастыри в горах выращивали чай для своих нужд. Прославленный монах Хуэйюань во времена Восточной Цзинь (317-420) выращивал чай на горе Лушань (север провинции Цзяньси на юговостоке Китая) и часто сочетал чаепитие с написанием поэм на протяжении целой ночи. Однако только с воцарением династии Тан, буддизм начал действительно существенно влиять на чайную культуру. Во многом это связано с возникновением движения Дзен (в Китае — Чань, вообще-то, полагаю, Лю Тун использует японское слово Дзен как более известное и общеупотребительное — прим. переводчика).
Происходящий из Индии, буддизм был представлен в Китае во времена династии Хань. После этого, буддизм и родные Китаю идеологии, такие , как конфуцианство и даосизм — состязались, взаимно обогащаясь, в конце концов породив типично китайское культурное наследие — Дзен-буддизм. Дзен-буддизм — это кристаллизованный буддизм, впитавший в себя даосское мышление. Также в нем можно проследить влияние национального достояния — конфуцианства. Однако дзен-буддисты почитают Шакьямуни как своего основателя. Легенда гласит, что однажды Шакьямуни лишь указал на цветок, не произнося ни единого слова. Никто из учеников его не понял, кроме Махагайа, который улыбнулся учителю. Эта притча иллюстрирует такие черты Дзен, как «не словами описанное, а лишь посредством духовной коммуникации передаваемое понимание».
Дзен опирается на то, что каждый имеет природу Будды, следовательно, он способен стать Буддой. Тем не менее, в зависимости от способов практики, Дзен-буддизм делится на два течения — Внезапного просветления и Постепенного. Сторонники Постепенного просветления считают, что сердце человека, изначально чистое, тем не менее загрязнено предубеждениями и амбициями. Что следует делать аскету — так это постоянно обновлять свою чистоту, подобно стиранию пыли на зеркале. В противоположность этому, последователи Внезапного пробуждения пренебрегают этой монотонной работой над постоянным очищением, с их точки зрения, раз уж сердце изначально чистое, то стать Буддой можно мгновенно. Проще говоря, Постепенные верят в переход от нечистоты к чистоте, а Внезапные в принципе отрицают возможность загрязнения.
Практикующие постепенное просветление прибегают к сидячему Дзен (то есть, сидению в медитации). Дзен — это слово, происходящее из Санскрита, означающее воспитание сердца, а следовательно, очищение. Во время практики, ученики сидят, скрестив ноги — левая нога на правой, а правая — на левой ноге. Голова держится вертикально, спина прямая, нельзя ни двигаться, на качаться, ни наклоняться, на прислоняться к чему-то. Взгляд направлен вперед или сфокусирован в одной точке, чтобы достичь состояния спокойной медитации. Так как чай позволяет долго оставаться внимательным и бодрым, не перевозбуждая, как крепкое вино, он становится непременным атрибутом практики. Согласно легенде, Дхарма — основатель Дзен-буддизма в Китае, отрезал себе веки на глазах, чтобы сохранять бодрствование, и из их плоти выросли чайные кусты. Из этой истории хорошо видно, насколько родственные отношения связывают чай и сидячий Дзен. Буддисты выразили то добро, что дает чай сидящему в медитации в «Трех драгоценностях». Во-первых, чай помогает сохранять бодрость в время ночной медитации. Во-вторых, помогает справиться с перевариванием еды. И последнее, чай дарит людям безмятежное сердце, свободное от желаний. Первые записи о сидячем дзен сделаны во времена Восточной Цзинь, когда монах по прозванию Дан Даокай, чтобы сохранять бодрость, принимал некие лекарства, а также особый сорт чая, который называл «Чайный напиток» — смесь, состоящая из чая, имбиря, апельсина, фиников и других приправ. Идея постепенного перехода от нечистоты к чистоте оказала сильное влияние на китайскую чайную культуру. Во времена династии Тан, чайная культура широко распространилась, так что многие стали сочетать практику сидения в медитации — с чаем. Лу Юй. которые вырос в монастыре, называл «чайный напиток» — помоями. Он написал в своей книге — «добавлять лук, имбирь, кожуру апельсина, кизил, мяту и т.д. в котелок и готовить все это вместе…все равно, что хлебать помои из канавы». С тех пор все больше уделется внимания сильному, чистому вкусу чая, точь в точь, как Дзен подталкивает искать и открывать собственную правду и чистоту сердца...(продолжение следует)
