"Когда Шри Ауробиндо сошёл на берег (при прибытии из Англии) на набережной Apollo Bunder в Бомбее, он был охвачен спонтанным духовным переживанием: безбрежный покой овладел им. Но ему нужно было позаботиться о другом - прокормить себя, как-то прожить. Ему было двадцать лет. Он нашёл место преподавателя французского языка у махараджы Бароды, затем преподавал английский в государственном колледже, где стал вскоре заместителем директора. Кроме того, Шри Ауробиндо был личным секретарём махараджы. И хотя у него было много работы при дворе и в колледже, более всего занимала его судьба Индии. Он много раз ездил в Калькутту, следил за политической ситуацией, написал несколько статей, которые вызвали скандал, ибо он не только называл королеву, императрицу Индии, вежливо выражаясь, старой леди, но и убеждал своих соотечественников избавиться от британского ига и остро критиковал политическое попрошайничество партии Индийский Конгресс: никаких реформ, никакого сотрудничества. У него была цель - собрать и организовать все силы нации для революционных действий. Для этого нужна была определённая храбрость, тем более, что дело было в 1893 году, когда британские владения занимали три четверти территории земного шара. Но у Шри Ауробиндо был свой, весьма особый подход к проблеме: он возлагал вину не на англичан, но на самих индийцев. "Наш настоящий враг - это не какая-то там внешняя сила, но наша вопиющая слабость, наша трусость, наша примитивная сентиментальность".
В то время Шри Ауробиндо ещё не покончил с книгами, интеллектуальный период, начатый на Западе, ещё не завершился. Он поглощал книги, заказываемые из Бомбея и Калькутты.
Однако пришёл день, когда Шри Ауробиндо почувствовал, что с него достаточно интеллектуальных упражнений. Вероятно, он осознал, что можно бесконечно накапливать знания, читая книги и изучая языки, но даже изучив все языки и прочтя все книги на свете, можно при этом не продвинуться ни на шаг.
Шри Ауробиндо подошёл к поворотной точке своего развития: храмы не интересовали его, а книги были для него пусты. Один приятель посоветовал ему заняться йогой. Шри Ауробиндо отказался: "Йога, которая требует отречения от мира - не для меня. Я чувствовал чуть ли не отвращение к спасению собственной души". Но однажды Шри Ауробиндо стал свидетелем любопытной сцены, которая для Индии не представляла собой чего-то необычного (однако обыденность часто бывает лучшим толчком для пробуждения внутренних движений). Его брат Барин страдал тяжёлой лихорадкой, когда к ним в дом вошёл один из тех полунагих бродячих монахов, покрытых священным пеплом, которых называют нага-саньясинами. Вероятно, он ходил от дома к дому прося подаяние согласно своему обычаю, когда заметил закутанного в одеяла Барина,трясущегося в лихорадке. Без единого слова он попросил стакан воды, начертил над ним какой-то знак, пропел мантру и дал выпить воду Барину. Через пять минут Барин был здоров, а монах исчез. Шри Ауробиндо, конечно, слышал о необыкновенных силах этих аскетов, но на этот раз он видел это своими глазами. Он понял, что йога может служить не только спасению. А ему нужна была сила, чтобы освободить Индию: "Во мне был агностик, во мне был атеист, во мне был скептик, и я не был абсолютно уверен, существует ли Бог вообще...Я чувствовал, что где-то в этой йоге должна заключаться могущественная истина...Поэтому, когда я обратился к йоге и решил практиковать её и выяснить, верна ли моя мысль, то вот в каком духе и с какой молитвой, обращённой к Нему, я сделал это: "Если Ты существуешь, Ты знаешь моё сердце. Ты знаешь, что я не прошу мукти (освобождения), я не прошу ничего, о чём просят другие, Я прошу только дать мне силу поднять эту нацию и позволить мне жить и работать для этого народа, который я люблю..."
Так вступил на путь Шри Ауробиндо.
