Ли Хэ - В ПОЛЯХ У ЮЖНЫХ ГОР
Нет точных сведений, когда и где было написано это короткое стихотворение. Кто-то полагает, что стихотворение было написано в 809 г., кто-то - в 813, или даже - в 816 г., перед смертью поэта. Да и место написания не известно, а потому и не известно, о каких Южных горах (南山) пишет поэт - о горах у столицы Чанъань (长安) или о Южных горах в родных для поэта местах в Чангу (昌谷). О блуждающих светлячках в Южных горах Ли Хэ пишет в другом своём стихотворении - в 《感讽五首》其二, в котором описаны Южные горы вблизи Чанъани, на которых было городское кладбище. Поэтому о смысле стихотворения можно только гадать.
Как, в таком случае, переводить стихотворение?
Можно взять за основу какой-нибудь существующий китайский комментарий. Только все комментарии, похоже, написаны для молодёжи, отправленной в деревню на перевоспитание лаодун, переписываются и перепечатываются уже не одним поколением комментаторов. Вот пример (привожу лишь отрывок): 唐王朝在安史之乱后，经济繁荣的似锦繁花已经凋落，而统治阶级又实行重税、兼并政策，农民破产，失去田地，不堪压迫剥削，大量逃亡。不少地方出现了田地荒废，农村凋弊的凄凉景象。诗人李贺目击了这样的现象，感到十分凄惶， 写下了这样一首诗，再现当时农村破败荒凉的现实。写得如此阴森，这是诗人主观情绪的反映，它表现诗人对现实怀有一种的凄凉景象。诗人李贺目击了这样的现象，感到十分凄惶，写下了这样一首诗，再现当时农村破败荒凉的现实。写得如此阴森，这是诗人主观情绪的反映，它表现诗人对现实怀有一种无法挽回的绝望感。(кратко казённым языком для тех, кто не читает по-китайски: при династии Тан после мятежа Ань Лушаня и Ши Сымина (это в 756 г., а стихотворение написано в начале девятого века :-) положение крестьян стало очень тяжёлым; из-за высоких налогов многие разорялись, поля оставались невозделанными; Ли Хэ видел это собственными глазами, и этим стихотворением, через образ сумрачного леса (阴森), выразил своё мнение о сложившейся ситуации). Хорошо хоть, призрак коммунизма в образе блуждающих огней не приплели :-)
Мне же больше нравится подумать, поразмышлять
А когда начинаешь размышлять, всё больше приходишь к выводу, что в стихотворении описан поход в Южные горы на Праздник двойной девятки.
Чтобы сразу включался мозг, кратко напомню, что такое Праздник двойной девятки:
Согласно "И Цзин", девять - "янское" число, а девятый день девятой луны обладает огромной силой ян и поэтому особенно опасен. Для преодоления этой опасности традиция велит взобраться на высокую гору, пить хризантемовое вино и носить ветки кизила. При дворе первого императора Хань Лю Бана на девятый день девятого месяца по лунному календарю император и его окружение, чтобы развеять дурные предзнаменования и обеспечить долголетие, так и поступали. После смерти императора Лю Бана императрица Люй-хоу жестоко расправилась с любимой наложницей императора Ци. Одна из служанок наложницы Ци покинула дворец и вышла замуж за простого человека. Благодаря ей этот праздник и распространился среди людей. (почти повторяю текст из Википедии :-)
Теперь обратимся к стихотворению и проследим, строчку за строчкой, что же там написано. Поход в горы начинается от дамбы (塘) и проходит через поля под самые облака (云根) в девятый месяц (九月). Восхождение, естественно, начинается засветло. Видно, что вода у дамбы глубока и прозрачная (塘水漻漻), чистая - видно, до самого дна. Мошки вьются, жужжат (это внизу, в горах мошек нет). Солнце сияет (明) - солнце, а не луна, это янский день, и дует свежий осенний ветер (秋風白). На всём пути мох устилает камни, до самых вершин, до самых облаков. По дороге поэт видит, как роса алеет как слёзы (может быть и на красных цветочках, как пишут комментаторы, но скорее всего, просто - на осенней листве). Чьи слёзы? Может быть той самой наложницы или её служанки, а может кукушки (杜鹃), которая плачет кровавыми слезами (трагический символ, да и кричит: “不如归去”; она же - 子归 - "ты должен вернуться"; здесь сразу вспоминается неудачная карьера Ли Хэ), ведь в параллельной строке далее "летают" (飞), правда, уже не кукушка, а светляки. Но кто знает, как рождались стихи? Стихотворение короткое, по поводу образов в этой строке можно только гадать. Но ассоциация с веткой кизила, как одного из символов Двойной девятки, алой росы на фоне зелёного мха в третьей и четвёртой строке, возникает сразу. Отсюда же и рис (稻) в пятой строке (рисовые лепёшки). А далее - всё то, что описано в другом стихотворении Ли Хэ - 《感讽五首》其二 : "长安夜半秋，风前几人老。低迷黄昏径，袅袅青栎道。月午树无影，一山唯白晓。漆炬迎新人，幽圹萤扰扰。" Лишних слов в стихотворении нет.
Бесполезно спорить о смысле стихотворения. Но, по крайней мере, теперь, по-моему, ясно, что обязательно надо передать в переводе.
И, конечно же, мой перевод:
李賀《南山田中行》
秋野明，秋風白，塘水漻漻蟲嘖嘖。
雲根苔蘚山上石，冷紅泣露嬌啼色。
荒畦九月稻叉牙，蟄螢低飛隴徑斜。
石脈水流泉滴沙，鬼燈如漆點松花。
Ли Хэ
В ПОЛЯХ У ЮЖНЫХ ГОР
Сияет осенний простор,
И ветер осенний так свеж.
Ах как же чиста у дамбы вода,
и мошки жужжат и жужжат.
Вот мох зеленеет уже в облаках,
на склонах горы, на камнях,
И стылые капли алой росы,
как робких слезинок следы.
К девятой луне поля заросли -
лишь редкая риса стерня,
Летят светляки и вьются внизу,
вдоль тропки скользят над межой.
Струится вода в прожилках камней.
сочится родник из песка,
Блуждают огни, сияя как лак
цветами на ветках сосны.
——-
Спасибо Вл.Самошину за критику. Исправил строки:
"Ах как же чиста у дамбы вода," на "Ах как же чиста у дамбы вода,"
"Зелёные мхи, уже в облаках," на "Вот мох зеленеет уже в облаках,"
"лишь редкие риса ростки," на "лишь редкая риса стерня,"
"по тропке скользят над межой." на "вдоль тропки скользят над межой."
И ещё - любопытно, как это стихотворение Ли Хэ близко строкам из "Божественной комедии" Данте (Inf., XXVI, 25-42; перевод О. Мандельштама, "Разговор о Данте"):
Когда мужичонка, взбирающийся на холм
В ту пору года, когда существо, освещающее мир,
Менее скрытно являет нам свой лик
И водяная мошкара уступает место комарикам,
Видит пляшущих светляков в котловине,
В той самой, может быть, где он трудился как жнец и как пахарь, —
Так язычками пламени отсверкивал пояс восьмой,
Весь обозримый с высоты, на которую я взошел;
И подобно тому, как тот, кто отомстил при помощи медведей,
Видя удаляющуюся повозку Ильи,
Когда упряжка лошадей рванулась в небо,
Смотрел во все глаза и ничего разглядеть не мог,
Кроме одного-единственного пламени,
Тающего, как поднимающееся облачко, —
Так языкастое пламя наполняло щели гробниц,
Утаивая добро гробов—их поживу,
И в оболочке каждого огня притаился грешник.
