Поистине, "нам не дано предугадать, как наше слово отзовется"... В своих ответах (выдержанных, к тому же, в несвойственном для меня сдержанном стиле
), я не допустил ни неуважения, ни (тем более!) оскорблений в адрес проф. Торопцева, но мне вновь поставили "минусы"... Не скрою, мне обидно. Тем не менее, выскажу несколько своих критических замечаний, поскольку считаю, что любой опубликованный перевод, независимо от того, кто его автор, может являться объектом для критики.
Итак, вот перевод, о котором идёт речь. (Цит. по рубрике "Стихотворение Бо Пу "Осень" в переводе С.А. Торопцева").
Бо Пу "Осень"
Упали
осколки вечерней зари,
на село,
на ветке, подернутой дымкой,
нахохлился ворон.
последняя лебедь
отчаянно машет крылом.
желтеют цветы,
пламенеют листы,
вода зеленеет,
чернеют недвижные горы.
(Пер. С.А. Торопцева)
Недоумение вызывает почти каждая строка.
"Упали осколки вечерней зари" - слишком вычурно для китайской поэтической традиции, которой свойственна сдержанность, приглушённые тона.
"На село" - звучит не очень благозвучно, к тому же, оставлено без перевода определение - лежащее где-то далеко от обжитых мест. А это - очень важная деталь, поскольку в стихотворении, если не каждый иероглиф, то каждое слово-то уж точно, несёт на себе, если так можно выразиться, отпечаток осени, связанное с этим временем года чувство грусти.
"На ветке, подернутой дымкой". То же самое - оставлено без перевода определение к этой "ветке" (в оригинале - дерево). А ведь ворон сидит не просто на "ветке", а на с т а р о й ветке (старом дереве). И это тоже очень важная деталь: осень, старость, грусть - все в этом определении.
"Нахохлился ворон". В оригинале он - озяб, и это определение тоже добавляет ещё один штрих к той картине осени, которую рисует в своём стихотворении Бо Пу. А "нахохлиться" ворон может не только оттого, что ему холодно. Кстати, "подернута дымкой", очевидно, не о д н а только ветка, на которой он сидит...
"Последняя лебедь отчаянно (?! - В.С.) машет крылом". Здесь, вообще трудно подобрать слова для комментария. Начнём с того, что в оригинале, как я уже говорил, не "лебедь", а гусь. И это - тоже очень важная деталь, поскольку, гусь - это, в том числе, символ осени, о которой пишет в своём стихотворении Бо Пу. Кроме того, в оригинале нет и намека на то, что лебедь "отчаянно машет крылом", не говоря уже о том, что с земли вряд ли можно определить пол этой птицы, а самое главное, что и не нужно. Все это - явная, хотя и непонятная отсебятина переводчика. Который, к тому же, вероятно перепутал осень в России и осень в Китае, поскольку фраза "последняя лебедь отчаянно машет крылом" (летит "на честном слове и на одном крыле"!) вызывает у читателя образ птицы, которая отчаянно пытается догнать у л е т е в ш и х "собратьев". Тогда как на самом деле речь идёт о птице, которая с наступлением осени, п р и л е т а е т в Китай.
Исчезла из перевода и т е н ь летящей птицы, которая упоминается в оригинале.
"Желтеют цветы", хотя "жёлтые цветы" оригинала - это жёлтые хризантемы, которые также являются символом осени. Из перевода и этот символ исчез.
"Пламенеют листы" - крайне неудачный перевод "красных листьев" оригинала, поскольку "листы" и листья, все же, не одно и то же. К тому же, в оригинале стихотворения, в качестве определений к соответствующим словам, Бо Пу называет пять цветов: чёрный, зелёный, белый, красный и желтый, поэтому и в переводе было бы естественно сохранить эту особенность оригинала.
"Чернеют недвижные горы". Хотелось бы спросить переводчика: а разве бывают "подвижные" горы?
А "белые [от выпавшего осеннего инея. - В.С.] травы" оригинала вообще исчезли из перевода.
Учитывая все вышеперечисленное, можно ли считать, что перевод проф. С. Торопцева верен оригиналу? Что этот перевод поэтичен? Что он, хотя бы, "буквоедчески точен"? А ведь в оригинале, как я уже говорил, чуть ли не каждый иероглиф вызывает у читателя грустный образ осени: "забытая богом" деревушка, закатное солнце, догорающий закат, осенняя дымка, старое дерево, озябший ворон, летящий гусь, темнеющие горы, покрытые инеем, "белые травы", наконец, жёлтые хризантемы... Каждое слово навевает грусть, напоминает читателю не только об осени в природе, но и в жизни человека. Вызывает ли такую грусть перевод проф. С. Торопцева? У меня - нет.
