16 августа 2010
Панда в посудной лавке Китай продолжит диверсификацию своих золотовалютных резервов, но крайне осторожно — любое резкое движение может стоить и Пекину, и миру очень дорого
В конце июля китайская China Investment Corporation (суверенный фонд КНР) во второй раз за свою короткую историю отчиталась о результатах работы. В 2009 году CIC инвестировала 58 млрд долларов в различные активы за рубежом, а доходность портфеля составила 11,9%. Это явно лучше показателей за 2008 год, когда компания инвестировала лишь немногим более 21 млрд долларов, причем стоимость активов CIC в результате даже уменьшилась на 2,1%. «Мы набрались опыта и начали действовать более активно», — заявил в предисловии к отчету президент CIC Лоу Цзивэй. Компания также значительно увеличила свой штат — теперь здесь работают более 250 специалистов, причем свыше 80% сотрудников имеют ученые степени.
Создание China Investment Corporation в 2007 году аналитики рассматривали как один из основных способов диверсификации крупнейших в мире золотовалютных запасов КНР. Многие полагали, что через CIC Китай начнет «оптом» закупать интересующие Пекин активы за рубежом. Однако до сих пор китайские власти действовали крайне осторожно. Изначально в распоряжении CIC оказалось лишь около 200 млрд долларов, причем половина этой суммы предназначалась исключительно для инвестирования на внутреннем рынке. За два года с момента создания CIC уже инвестировала в зарубежные активы более 80% от оставшихся 100 млрд, а это значит, что финансовых возможностей для крупных покупок у фонда становится все меньше. Золотовалютные активы КНР между тем продолжают расти на десятки миллиардов долларов каждый месяц. Несмотря на то что в последние месяцы Государственное валютное управление КНР (State Administration of Foreign Exchange, SAFE) увеличило закупки недолларовых активов, по большому счету, альтернативы долларовым бумагам по-прежнему нет. Если и дальше все пойдет такими темпами, то на значительное изменение структуры золотовалютных запасов КНР уйдут десятилетия.
Оправданный риск
Структура инвестиций CIC отражает общие интересы Китая за рубежом: в первую очередь китайский инвестиционный фонд привлекают акции компаний, занимающихся природными ресурсами. Так, в сентябре 2009 года фонд приобрел 45% российской нефтяной компании Nobel Group, в ноябре — 10,6% казахстанской нефтегазовой Kazmunaigas, в июле — 15% американской энергетической корпорации AES. Фонд старается диверсифицировать инвестиции географически, вкладывая деньги в компании в разных частях света. У такой стратегии есть и вполне прагматические причины: в 2009 году инвестиции в природные ресурсы обещали хорошую доходность, а фонд создавался именно для извлечения большей прибыли из золотовалютных резервов, чем давали государственные облигации США. «Пекину нужно направлять больше средств из золотовалютных резервов в более рискованные активы, так, как это делает CIC; резервы должны приносить прибыль», — поясняет «Эксперту» профессор финансов пекинской бизнес-школы Cheung Kong Лю Цзинь. В целом CIC пока справляется со своими обязательствами. В 2008 году Лоу Цзивэй обозначил цели, которые китайское правительство поставило перед его фондом. «Наша задача — обеспечить ежегодную доходность на уровне не менее пяти процентов в среднесрочном периоде, в долгосрочном же мы надеемся на чуть более высокую доходность», — заявил Лоу на пресс-конференции в Вашингтоне.
Начиная с 2009 года в качестве одного из особых каналов инвестирования резервов Китай начинает использовать долгосрочные межгосударственные кредиты, обеспеченные поставками сырой нефти. За последние полтора года КНР заключила подобные соглашения с Россией, Венесуэлой, Казахстаном, Туркменистаном и некоторыми другими странами на общую сумму более 60 млрд долларов, что обеспечит ежегодный импорт сырой нефти в страну на уровне 75 млн тонн (в том числе российско-китайское соглашение предусматривает кредит в размере 25 млрд долларов в обмен на обязательства поставки 15 млн тонн нефти ежегодно с 2011−го по 2030 год). Посредником между CIC и заемщиком в таких сделках выступает Банк развития Китая (China Development Bank, CDB).
На конец 2009 года у CIC осталось лишь 18,6 млрд долларов «свободных» денег, разговоры о выделении фонду дополнительных средств в Китае ведутся еще с конца прошлого года, но решение до сих пор не принято. В Китае также обсуждают возможность вывода подразделения CIC Huijin Securities, инвестирующего на внутреннем рынке, из состава фонда. Сейчас Huijin Securities принадлежат крупные пакеты акций в крупнейших банках КНР. «Это неправильно, золотовалютные резервы не должны инвестироваться внутри страны, два этих направления необходимо разделить», — утверждает Лю Цзинь. Ожидается, что этот вопрос будет поднят во время традиционного ежегодного ноябрьского финансового совещания руководства КНР, в ходе которого принимаются важнейшие решения в области финансов на будущий год.
Запасы растут
Пока CIC осторожничает с инвестициями, золотовалютные запасы КНР продолжают увеличиваться. По данным на конец июня, они составили 2,45 трлн долларов, увеличившись с начала года на 55 млрд долларов. За последние шесть лет золотовалютные резервы КНР выросли более чем в пять раз, и это далеко не предел. «Мы предполагаем, что даже в случае постепенного повышения курса китайского юаня к доллару США золотовалютные запасы в Китае будут расти не менее чем на 400 миллиардов долларов в год еще несколько лет», — заявил «Эксперту» руководитель департамента тематических исследований СLSA Амар Гил. Дело в том, что усиление юаня сделает китайские активы более привлекательными для иностранцев, финансовые потоки, направляемые в Китай, в первую очередь из Гонконга, увеличатся, что приведет к росту золотовалютных резервов.
В Пекине структуру ЗВР не раскрывают, однако большинство аналитиков полагает, что от 70 до 80% запаса хранится в американских государственных облигациях или в других бумагах, номинированных в американской валюте. «Если считать, что эта пропорция близка к действительности, Китаю необходимо думать о диверсификации своих резервов, так как на США приходится лишь 20 процентов экспорта из Китая, разрыв между этими цифрами очень большой», — утверждает Амар Гил. Кроме того, в июне этого года китайские власти приняли принципиальное решение отказаться от жесткой привязки юаня к доллару США (на уровне 6,83 юаня за доллар), разрешив полупроцентное дневное отклонение курса от центрального паритета, при этом допускается изменение самого паритета в пределах полупроцента в день в рамках режима управляемого плавания (managed float) к корзине валют.
В связи с этим Китаю будет необходимо структурировать свои резервы в соответствии с долей каждой из валют в корзине. В последние месяцы Китай начал более активно вкладываться и в японские ценные бумаги, однако и здесь существуют объективные ограничения. В начале августа министерство финансов Японии объявило, что за первую половину 2010 года Китай закупил японских государственных облигаций на 20 млрд долларов, что в пять раз превышает совокупные закупки за предыдущие пять лет. Теоретически Япония могла бы предоставить Китаю необходимый простор для действий — японский рынок облигаций по объему уступает только американскому. При этом на японскую иену в первой половине 2010 года, по данным Всемирного валютного фонда, приходилось лишь 3,1% (тогда как на американский доллар — 61,5%) мировых резервов, что говорит о серьезном потенциале японской валюты.
«Интерес со стороны Китая привел к росту курса иены, то есть Китаю нужно искать активы, которые не будут столь резко расти в цене из-за движений в Пекине», — полагает Амар Гил. Точно так же любой слух о продаже Китаем долларовых активов может обрушить их стоимость. Золотовалютные резервы КНР настолько велики, что любое их движение, даже мнимое, вызывает гигантские макроэкономические волны по всему миру. В конце июня Государственное управление золотовалютных резервов КНР опровергло информацию о том, что оно пересматривает свои активы в евро. Публикации на эту тему в мировых СМИ привели к резкому снижению курса европейской валюты.
Что делать с юанем
В CLSA полагают, что растущие резервы превратились в настоящую головную боль для Пекина. «Единственный вариант — изменить ситуацию, допустить повышение курса юаня, тогда центробанк Китая будет не столь активен в продаже юаней и покупке долларов», — утверждает Амар Гил. По данным UBS, за последние пять лет на профицит торгового баланса КНР приходилось от 60 до 80% прироста золотовалютных резервов, в частности, 75% в 2009 году. С Гилом согласен и один из самых известных китайских экономистов, бывший старший экономист Morgan Stanley по Азии Энди Се. «При нынешней валютной политике сделать что-либо с резервами невозможно, даже если попытаться уйти из доллара в другие валюты, он все равно вернется», — поясняет он корреспонденту «Эксперта».
Очевидно, что китайские власти будут продолжать усиление своей национальной валюты — причем не под давлением США, а в интересах развития собственной экономики. Отказ от экспортной модели развития в пользу развития внутреннего рынка подразумевает рост покупательной способности населения, а это невозможно без укрепления юаня по отношению к другим мировым валютам.
Рост курса юаня поможет и в борьбе с инфляцией, которая за последние два месяца превратилась в одну из главных проблем китайской экономики — в июле она достигла 3,3%, это самый высокий показатель за последний 21 месяц.
После отказа от жесткой привязки курса юаня 19 июня китайская валюта подорожала к доллару уже на 1%. В CLSA предсказывают подорожание на 5% в год и достижение уровня 5 юаней за доллар к 2016 году, другие аналитики полагают, что процесс будет идти медленнее. «Надо понимать, что справедливого и рыночного курса не существует, это всегда результат игры спекулянтов и других заинтересованных контрагентов, — утверждает Энди Се. — Необходимо искать баланс между интересами экспортеров и потребностями макроэкономического регулирования, главное — действовать последовательно и осторожно».
http://www.expert.ru/printissues/expert/2010/32/panda_v_posudnoi_lavke/
