Общевосточное общение > Академическое Востоковедение
Занимательное из "Этнической истории китайцев"
Parker:
Перечитываю, впервые с университетской скамьи, известный шеститомник Крюкова и др. Интересное законспектирую сюда.
Начал с последнего тома, о XIX — начале XX в, как наиболее близкого к реальности, которую мы имеем удовольствие наблюдать.
Parker:
О семье:
Материалы статистики свидетельствуют о том, что в Китае
повсеместно преобладала малая семья. По данным обследова-
ния 1929 г., охватившего 38 256 крестьянских семей в 22 про-
винциях Китая, средняя численность семьи составляла 5,2 че-
ловека. Размеры семьи были несколько ниже этой цифры в райо-
не нижнего течения Янцзы и на Юго-Западе и несколько выше
в южных провинциях [Taeuber, 1970, с. 71]. По другим данным,
наименьшими размерами отличались семьи беднейших город-
ских слоев (в среднем 3,7 чел.), наибольшими (11,8 чел.) —
семьи богатых крестьян в Фуцзяни [Lang, 1946, с. 148]
(тулоу, собственно). Напом-
ним, что и в императорском Китае семьи в среднем состояли
из 5—6 человек. Большинство семей относились к типу нукле-
арных, т. е. включали в себя родителей и их детей. Таковые,
по данным обследования 1929 г., составляли 62,8% всех семей,
а в наиболее урбанизированном районе нижнего течения
Янцзы —до 70% [Taeuber, 1970, с. 81].
Показания семейной статистики заметно расходятся с тра-
диционным и освященным авторитетом конфуцианской мудро-
сти идеалом семьи, в которой представителям по меньшей мере
трех Поколений полагалось, как говорили в Китае, «жить под
одной крышей» и даже «питаться из одного котла». Подобные
расширенные семьи, включавшие в себя супружеские пары трех
или даже четырех поколений, были чрезвычайно редки на прак-
тике, но считались образцовыми, что, надо полагать, не в по-
следнюю очередь объяснялось именно трудностями достижения
этого идеала. Исследователям современной китайской семьи
на Тайване известны случаи, когда одно лишь сознание члена-
ми таких семей необычайности их семейного уклада служило
мощным фактором сохранения единства и сплоченности расши-
ренной семьи. Это обстоятельство напоминает о том, что иде-
альный образ семьи в Китае был не просто отражением прак-
тики, но в известной мере даже противостоял ей. Одно следует
четко отличать от другого.
Parker:
Таким образом, каждая китайская семья, охватывавшая
три поколения, испытывала воздействие противоборствующих
тенденций к распаду и к сохранению единства. Внутренние про-
тиворечия семейного уклада отразились в некоторых особен-
ностях общественного сознания китайцев. Так, в литературе,
пропагандировавшей конфуцианский идеал патриархальной
семьи, невестки неизменно изображались разрушительницами
семейного единства (форумчанкам на заметку :) ).
Напротив, в старых романах и особенно
художественной литературе XX в., показывающих изнанку тра-
диционного семейного быта, подчеркивается напряженность в
отношениях между взрослыми сыновьями и их отцом, который
ло традиции обладал всей полнотой власти в пределах расши-
ренной семьи. Вследствие существования в Китае обычая раз-
дела семейного имущества поровну между всеми наследниками
значительный элемент соперничества был присущ и отношениям
между братьями, поэтому традиционная семейная мораль осо-
бенно подчеркивала необходимость быть «уступчивым» и «бес-
корыстным» в отношениях с братьями. Предписываемая же
старым китайским этикетом демонстративная холодность в от-
ношениях между супругами на людях не в последнюю очередь
преследовала цель сгладить противоречия между свекровью
и невесткой (о как). В XX в. совместное проживание взрослых сыновей
с их родителями, сдержанность в проявлении чувств супругов
и другие нормы традиционной семейной морали стали расцени-
ваться многими китайцами как характернейшая черта китай-
ской культуры, выгодно отличающая последнюю от нравов
Запада.
Parker:
Так, в предписаниях клана Лю
в пров. Цзянсу запрещалось буквально следующее: «сожитель-
ствовать с проститутками», «играть в азартные игры», «ссорить-
ся с родственниками из-за имущества», «позволять молодым
людям искать удовольствий вне дома», «брать много наложниц
и служанок, имея сыновей», «есть лучшую еду и носить лучшую
одежду», «позволять женам и дочерям всуе возжигать благово-
ния в храмах», «входить в родство с семьями высокопоставлен-
ных чиновников и занимать деньги на свадьбу», «держать в до-
ме певцов и искусных слуг», «покупать антикварные вещи»,
«пьянствовать и ввязываться в драки», «сооружать в саду
искусственные горы и беседки», «ценить ландшафт до такой
степени, что в течение долгого времени откладывать похороны
отца», «заниматься алхимией», «искать развлечений и не за-
ниматься полезным делом», «упорствовать в осуществлении
своих замыслов, не прислушиваясь к доброму совету» [Hu Hsien-
Chin, 1948, с. 60].
Нашел оригинал (не полностью)
Parker:
Практику
внесения в почву удобрений (навоза и фекалий) ввели, по-ви-
димому, только китайцы. Косвенным свидетельством этого яв-
ляется сообщение Чжоу Дагуаня о том, что в Ангкоре «при об-
работке полей и выращивании овощей не используют нечистоты,
считая это грязным делом. Приезжающие сюда китайцы не го-
ворят местным жителям об обычае применения навоза для
удобрения, боясь, что их будут презирать за это» [Чжэньла,
1981, с. 137].
Навигация
Перейти к полной версии