Я здесь обнаружил интересную мысль, выраженную Леонтьевым и с ним почти во всём согласен. Даже развил бы его мысль относительно оппозиции. Ключевая мысль не о Ходорковском.
Михаил Леонтьев: «Доказать, что Ходорковский - вор, я могу в течение трех секунд»
Ведущий программы «Однако», прокремлевский журналист Михаил Леонтьев, давно заявил, что грядет экономический кризис. Это было почти год назад — когда нефть еще продавалась по 150 долларов за баррель, зарплаты росли, дома строились, планы были грандиозными, а будущее — безоблачным. Над Леонтьевым смеялись, ему не верили, с ним спорили. Тем Михаил и интересен: у него на каждое «но» есть свое «однако».
О свободе слова и запретных темах
Михаил, скажите: вам всегда удается на телевидении говорить правду?
Мне в этом отношении повезло: мое представление о том, что и как нужно говорить на телевидении, полностью совпадает с мнением руководства Первого канала. Я считаю, что в моем жанре — а это достаточно острая публицистика — натравливать людей на государство контрпродуктивно!
То есть вы во всем поддерживаете нынешнюю власть?
У меня есть системные разногласия с нынешней экономической политикой, и периодически они выплескиваются наружу — в журнале, который я выпускаю. Но не на телевидении. Аудитория не та. Наши зрители не настолько компетентны, чтобы составить об экономической политике собственное мнение. А говорить просто так, ради красного словца, как это делают 90 процентов оппозиционеров, я не хочу.
Для вас есть запретные темы?
Запретов как таковых нет. Бывает, что сама тема не подходит к формату программы: может быть, ее нужно обсуждать месяцами и не на телевидении. Я считаю, что у нас нет проблемы свободы слова — есть проблема отсутствия содержательного слова. «Путин плохой» — это бессодержательное заявление. Попробуйте объяснить: почему плохой? И я вас уверяю: на любое ваше объяснение найдутся серьезные контраргументы. И пока они есть — я в этой команде. Например, оппозиция требует: «Свободу Михаилу Ходорковскому!» За что? Вор должен сидеть в тюрьме. Доказать, что он вор, я могу в течение трех секунд. Да он и не скрывает, что вор. Говорит: «А все воры!» Но не все воры стремились купить государственную власть на сворованные деньги. Причем публично