Решил вставить и свои 5 копеек в дискуссию про 浮生.
Сначала мне версия Владимира показалась хотя и оправданной (как попытка передать смысл при помощи "китаизма"), но уж все же чуть-чуть перегибающей палку в плане допустимости "китаизирования" русского языка.
При этом, мне кажется, Yuese, сначала справедливо упрекнув его за не вполне благозвучное выражение, затем встала на ошибочный путь утверждения, что и смысл перевода неверен.
Обратимся к примерам:
а выражение это происходит из Чжуан-цзы: 《庄子·外篇·刻意第十五》其生若浮，其死若休。
и использовалось позднее многими поэтами, в том числе вышеупомянутым Су Ши, и у Ли Бо:
.李白《春夜宴从弟桃花园序》：“夫天地者，万物之逆旅也；光阴者，百代之过客也。而浮生若梦，为欢几何。”
посмотрим же, как переводили это словосочетания разные переводчики:
у Басманова в переводе Су Ши: И выдался в моей нелегкой жизни желанный день живительной прохлады.
у Алексеева в переводе Ли Бо: Слушайте! Небо с землей - это для живой твари какой-то постоялый двор. А солнце и луна, свет и тьма? Ведь это лишь гости, безостановочно проходящие по сотням веков... Да и вся наша жизнь, беспочвенно плавающая по какой-то поверхности, есть нечто вроде сна. Много ль в ней радостных минут?
второй вариант перевода: Смотрите, небо и земля - они гостиница для всей тьмы тем живых!
А свет и тьма - лишь гости, что пройдут по сотням лет-веков. И наша жизнь - наплыв, что сон! А радостью живем, ну, много ль мы?
у Позднеевой в переводе Чжуан-цзы:
Он живет, будто плывет по течению;
умирает, словно уходит отдыхать;
не мыслит и не заботится, не предвидит и не рассчитывает;
светлый, но не блестит; доверяет, не назначая срока.
Он спит без сновидений, бодрствует без печали,
его разум чист, его душа не устает.
Пустой и отсутствующий, безмятежный и безразличный,
[он] соединяется с природными свойствами.
у Малявина в переводе Чжуан-цзы:
Его жизнь — как плавание по водам,
Его смерть — как отдохновение.
Он свободен от суетных мыслей,
Он не строит планов и расчетов.
Он просветлен, хоть и не озабочен чистотою духа.
Он всем внушает доверие, хоть не дает обещаний.
Он спит без сновидений
И пробуждается, не ведая тревог.
Его дух чист и нежен,
Его душа ничем не отягощена.
и что увидит русский читатель, прочитав это выражение? о каком сотворчестве здесь вообще можно говорить?
С моей точки зрения, примеры показывают допустимость перевода Владимира. Во всех переводах (кроме Басманова, который решил гордиев узел таки не развязывать, а разрубить
) смысл созвучен его версии.
Но еще более интересным мне здесь показалось даже не это.
Против смысла, который Владимир улавливал в 浮生, лично я не возражал изначально. Но был солидарен с Yuese, что звучит этот "китаизм" все же не очень, слишком уж отдает, действительно, буквализмом.
Видимо, с нами с Yuese согласны и почти все приведенные авторы - все постарались как-то уйти от "плывущей жизни" - в "плаванье по жизни", "плаванье по течению" и т.п.
Все,
кроме!!! Алексеева. Эти его
наша жизнь, беспочвенно плавающая по какой-то поверхности и
наша жизнь - наплыв, мне кажутся не очень-то благозвучными, но - идентичны версии Владимира
не только по смыслу, но и по форме передачи, то есть имеем тут точно такой же непривычный для русского уха буквализм-китаизм.
Мне этот буквало-китаизм не вполне нравится, но, с моей точки зрения, наличие таких версий у Алексеева легализует такой вариант перевода. Он может нравиться или не нравиться (лично мне - скорее второе), но, как мне кажется, перевод личности уровня Алексеева создает прецедент, который снимает вопрос о допустимости такого (самошинского) варианта и переводит возможные по поводу него дискуссии в плоскость нравится/не нравится.
