На северо-востоке Китая проживало значительное число русских эмигрантов. Формирование русской общины в Маньчжурии началось еще в конце 19 в. и было связано со строительством Китайской Восточной железной дороги. Впоследствии в результате революции один из крупных потоков российской эмиграции сформировал целые районы русскоязычного населения в Маньчжурии - как области компактного проживания в Трехречье, так как и целый русский, по преимуществу, город - Харбин. В Харбине было к середине 40-х годов 23 православных храма, а по всей территории Маньчжурии - более семидесяти храмов. Основные колонии русских эмигрантов располагались в Харбине и его пригородах (до 35 000 человек), а также в Захинганьи (Трехречьи- Захинганье -территории, лежащие за Большим Хинганом, горной системой на северо-востоке Китая и востоке Монголии. Трехречье образовано притоками Амура — реками Сунгари, Уссури и Аргунь)где проживало до 18 000 человек. Остальная часть расселилась по городам Маньчжурии -Мукден, Дайрен, Чань-Чунь, Цицинар, Хайсар и другие.на улице Биржевой, дом 27. Первым председателем Главного бюро был генерал-лейтенант В.В. Рычков, который скончался 22 августа 1935 года, после его смерти на этот пост был назначен вице-председатель бюро — генерал-лейтенант А.П. Бакшеев, который руководил иммиграцией до марта 1938 года. 4 мая 1938 года приказом министера народного благополучия на пост начальника бюро по делам российских иммигрантов вступил генерал от кавалерии А.В. Кислицин — участник нескольких войн, награжденный Георгическим оружием, орденом Святого Георгия Победоносца и многими другими наградами. Сам Кислицын, грудь которого была увешана четырнадцатью орденами был произведен великим князем в генералы а его начальником штаба стал генерал-майор казачьих войсках атамана Семенова в Сибири Сальников. Семенов в Маньчжоу-го был главой русской эмиграции. При решении отдельных вопросов (о присвоении званий офицерам и т.д.), он пользовался правами последней своей должности — Главнокомандующего вооруженными силами «Российской восточной окраины». Кроме того, выполнял он поручения японцев по организации тех или иных проектов, касающихся белоэмигрантов, а также выступал в роли советника по делам русских эмигрантов. Семенов являлся идеологом русской эмиграции в Маньчжурии.Тем не менее, командование Квантунской армии, как и японские власти запретили ему какую-либо политическую деятельность. Согласие Семенова на это ограничение было закреплено в особом документе, составленном в Дайренской военной миссии 24 февраля 1938 года. В нем, в частности, говорилось:
«1. Атаман Семенов, который является заслуженным генералом и бойцом перед бывшей императорской Россией в антикоммунистической борьбе, приобретая большое уважение всех эмигрантов и может оказаться при надобности хорошим и опытным советником в российских вопросах и изъявляет свое личное мнение, но добросовестно соблюдать государственный порядок Маньчжоу-го и Северного Китая, но передавать приказания своим бывшим подчиненным как верховный атаман только с разрешения начальника Мукденской военной миссии. 2. Атаман Семенов не имел и не будет иметь права вести политическую работу, как, например, посылку агентов с политической целью, по сбору средств на дело борьбы с коммунизмом или отдавать приказания Бюро русских эмигрантов или антикоммунистическому комитету, а также и собирать сведения по личной инициативе.
3. Если вышеизложенные два пункта атаман Семенов нарушит, то он потеряет свою привилегию, которой он пользуется ежегодно по условиям от 20 года со штабом Квантунской армии...».
Этот договор был подписан от Квантунской армии подполковником Асами, а также представителем японской армии в Северном Китае.
В эмиграции Дальнего Востока возникли только две политических партии.
Партия легитимистов являлась ветвью расколовшегося монархического движения. Легитимисты признавали законным претендентом на Всероссийский престол Великого князя Кирилла Владимировича Романова, объявившим себя императором в 1924 г. Во главе этой партии стоял ген. Жадвоин, затем — генерал Кислицын.
Константин Накамура являлся главным советником маньчжурской жандармерии, главным советником бюро по делам белых русских эмигрантов, инспектором русской белоэмигрантской школы и почетным вице-президентом университета св. Владимира. В Харбине, Цицикаре, Хайларе и других пунктах Северной Маньчжурии имеелось большое количество белоэмигрантских организаций. Штаб-квартиры всех этих организаций находились в Харбине, а филиалы — в различных районах Маньчжурии. К числу главных белогвардейских организаций относились: комитет эмигрантов, председатель Колокольников; русский общественный комитет, председатель Коробов; союз бывших воинов, председатель Вержбицкий; союз русских монархистов, председатель генерал Кислицын; фашисты, председатель генерал Косьмин; общество землевладельцев, председатель Гондати; биржевой комитет, председатель Кабалкин. Кроме этих организаций, существовал ряд других, игравших, однако, менее значительную роль Важную роль играли Коробов — председатель русского общественного комитета и Кислицин — глава монархистов— глава русских монархистов, желавших возвести на русский трон великого князя Кирилла.Японские военные миссии, как и связывающие их с эмиграцией Бюро по делам русских эмигрантов, появились в Маньчжу-Го около 1934 года. С появлением Военных миссий начались некоторые стеснения. Введены были паспорта, которые эмигранты должны были иметь всегда при себе. В городе и вне его были созданы запретные зоны, куда эмигранты не могли проникать. Поездки из Дайрена в Маньчжурию, Северный Китай и Шанхай были настолько затруднены условиями получения разрешений на выезд и виз, что иногда эмигрантам приходилось ожидать эти разрешения и визы месяцами и дольше.Главное бюро по делам русских эмигрантов (Брэм -Образовано в 1934 году) состояло из председателя (начальника), двух заместителей и 5 отделов, с начальниками во главе, а также секретариата.Первый отдел занимался вопросами печати и просвещения, второй отдел — военной подготовкой, третий -разведкой и контрразведкой, четвертый — вопросами снабжения, пятый — вопросами благотворительности.Начальником Главного бюро до 1945 года был генерал-майор Власьевский Иван Филиппович (1884—1946) — уроженец ст. Первый Чиндант, Читинской области. Генерал-майор белой армии. Был осужден по одному с Семеновым делу.; его заместителями — начальник 3-го отдела, инженер Мартовский Михаил Алексеевич и начальник 1-го отдела Родзаевский Константин Владимирович(1907— 1947) .Второй отдел возглавлял полковник маньчжурской армии Косов, четвертый — штабс-капитан царской армии Кудрявцев Сергей Александрович. Пятым отделом руководил Демишхан Модест Александрович — бывший полковник белой армии. Связь Брэма с правительственными учреждениями Маньчжу-Го осуществлялась через японские военные миссии, которые в своем составе имели отдельных работников по русской эмиграции, являвшихся одновременно сотрудниками Брэма. Советником при Главном бюро по делам русских эмигрантов в Харбине был Акачи, подчинявшийся 3-му отделу японской военной миссии в этом городе.Военной миссии в Харбине были подчинены военные миссии в других значительных пунктах, где было достаточное скопление эмигрантов (Мукден, Дайрен, Хайлар и т.д.). Во всех этих пунктах были учреждены БРЭМ; они были учреждены также во всех пунктах, где не было военных миссий, но число эмигрантов было значительно (некоторые станции на линии железной дороги, напр., Ханьдаохедзы); в пунктах с малым числом эмигрантов назначались представители БРЭМ (Гирин).БРЭМ в Харбине было главным; ему были подчинены все остальные БРЭМ, расположенные на территории Маньчжурии. БРЭМ Квантунской области первоначально был самостоятельным, но впоследствии включен в ОК-ЦУГО сеть БРЭМ и подчинен харбинскому БРЭМ.При каждом БРЭМ были чиновники военной миссии в качестве советников, которые служили живой связью БРЭМ с миссиями и фактически были начальниками БРЭМ. В Северном Китае положение было то же, но учреждение, созданное при Военной миссии в Тяньзине с функциями БРЭМ в Харбине, было названо не БРЭМ, а Антикоммунистическим комитетом; ему подчинялись антикоммунистические комитеты в Цинтао, Пекине, Калгане. В потом эти комитеты были переименованы в БРЭМ. Во главе Антикоммунистического комитета в Тяньзине был подъесаул Пастухин.БРЭМ в Харбине был учрежден в 1934 году. Начальником его был назначен генерального штаба генерал-лейтенант Рычков; после его смерти начальником БРЭМ был генерал Бакшеев, его сменил генерал Кислицын; последним начальником БРЭМ в Харбине был генерал-майор Власьевский. В начале БРЭМ в Харбине было невелико; к концу оно разрослось в громоздкое учреждение, состоящее из 5 или 6 отделов. БРЭМ Квантунской области был основан в марте 1935 г.
Официального открытия или оповещения о начале его деятельности не было. Начальником его был назначен генерал-лейтенант Семенов. После него начальниками были — полковник Попов, потом опять генерал Семенов, и последним был генерал Нечаев. Генерал Семенов предложил всем эмигрантам, проживавшим в Дайрене и Квантунской области зарегистрироваться в БРЭМ.. К 1945 году Главное бюро возглавлялось генерал-майором Власьевским, помощниками его были: первым его заместителем и одновременно начальником 3-го отдела бюро, ведавшего разведкой и контрразведкой, инженер Мартовский Михаил Алексеевич, вторым заместителем начальника бюро являлся Родзаевский Константин Владимирович, он же начальник 1-го отдела бюро, который ведал просвещением и прессой. 2-м отделом ведал полковник маньчжудиговской службы Косов (имени не знаю), отдел этот ведал военной подготовкой молодежи.
4-м отделом снабжения ведал Кудрявцев Сергей Александрович.
5-м отделом благотворительности ведал полковник Демишхан.В Захинганском районе с центром в Хайларе возглавлял бюро генерал-лейтенант Бакшеев Алексей Проклович. В его ведении был весь район от Хингана и до границы СССР и МНР. Бакшеев вел работу по заданиям Хайларского начальника японской военной миссии.
Трехречье во главе с полковником Сергеевым также подчинялось Бакшееву.
В Синьцзине начальником бюро эмигрантов является Яскорский Александр Андреевич, многолетний сотрудник японской полиции, где официально и числился на службе, соединяя и должность начальника эмигрантского бюро в Синьцзине. При регистрации заполнялась анкета размером в лист писчей бумаги, содержащая около 70 вопросов. Сначала регистрация шла туго — не знали, что за учреждение, но вскоре выяснилось, что полиция дает разрешение на выезд из Дайрена только тем эмигрантам, которые зарегистрированы в БРЭМ; тогда регистрация пошла быстро.Деятельность бюро началась с ликвидации эмигрантской общины. Школа и клуб перешли в ведение БРЭМ; все средства и имущество общины, клуба и школы перешли в распоряжение БРЭМ. Школа продолжала свою работу по-прежнему. БРЭМ назначил заведующего клубом. Первое время жизнь в клубе замерла, но с созданием драматического объединения (Дайренская драма. Председатель С.Г.Шахматов, а с его отъезда А.М.Ханжин) вновь оживилась.В нем ставились спектакли, устраивались концерты, большей частью с благотворительной целью, елки, БРЭМ устраивал доклады и торжественные заседания.БРЭМ издавал листовку, в которой помещалась информация, дававшаяся военной миссией, местная хроника, объявления; иногда помещались статьи самого разнообразного содержания.В г. Мукдене начальник бюро эмигрантов полковник Корнилов Петр Семенович.В Дайрене возглавлял бюро генерал-лейтенант Нечаев Константин Петрович, как и все возглавители бюро на местах, подчинялись местным начальникам японских военных миссий и выполняли все их задания —военной подготовкой молодежи на местах и распределения продуктов питания и одежды, выдававшихся по карточкам, изысканием средств помощи бедным, а также информацией масс эмиграции о текущих событиях, как через радио, так и через издававшуюся в некоторых пунктах прессу. Распространялась и пропагандная литература, печатавшаяся при японских военных миссиях.БРЭМ сосредоточило в своих руках все дело благотворительности и объявило, что без разрешения БРЭМ никто не может выпускать подписных листов. Когда начался японо-китайский конфликт в 1937 году,— в клубе были открыты курсы японского языка для желающих изучать его. С началом войны с Америкой и Англией изучение японского языка Военной миссией всячески поощрялось (вплоть до выдачи сливочного масла аккуратно посещавшим курсы). Результаты поверок (экзаменов), производившихся одной комиссией по всей Маньчжурии, опубликовывались в газете «Время».В 1938 году начальником Военной миссии полковником Ясуе на деньги, отпущенные Военной миссией, городским управлением, управлением KB ж.д. и, губернаторством, было выстроено здание гимназии, рассчитанное на 300 учеников, и для пансиона для мальчиков. Гимназия была включена в сеть японских школ и подчинена учебному отделу губернаторства. Программа была изменена —уроки японского языка стали ежедневными. Были приобретены учебные пособия Начальник миссии заявил, что целью постройки гимназии является сохранение русской эмигрантской молодежи для Родины.
Каждый класс имел свое вполне оборудованное, светлое и просторное помещение, а не ютился по 2 — 3 класса в одной случайной комнате. Весь педагогический персонал удовлетворительно оплачивался. Благодаря пансиону были ученики иногородние, особенно из Трехречья. Все же вследствие стеснений в получении виз число учеников редко превышало цифру сто.В 1942 году русская молодежь в возрасте до 35 лет была привлечена к обучению военному делу; в 1944 году эта повинность была распространена и на эмигрантов в возрасте до 45 лет. Обучение строю, стрельбе производилось по воскресеньям. Производились практические боевые стрельбы с выдачей призов (масло, мука). Летом выходили в лагерь на короткое время; в последний день производился маневр, на котором присутствовал начальник миссии, иногда даже начальник Харбинской военной миссии. Харбинской Военной миссией в 1943 году были созданы русские воинские отряды с русским командным составом, один на ст. Ханьдаохедзы — пехотный, другой на ст. Сунгари 2-я — кавалерийский. Все дело было поставлено хорошо. В рамках идеи «Мир — одна крыша» или «Хакко-Ичи-У» велась чисто строевая подготовка русской эмигрантской молодежи в Асановском отряде, по имени командира отряда японского полковника Асано который был позже заменен русским офицером полковником Смирновым, назначенным туда распоряжением Харбинской военной миссии.Чины отряда на Сунгари 2-я все числились по армии Маньчжудиго, и производство в офицеры делалось также властями Маньчжудиго. Русская молодежь обязана была нести военную службу в армии Манчьжу -Го и участвовать в обороне страны, так как они являлись 5-й народностью.
Отряд на Сунгари 2-я, приблизительно за 5—6 лет своего существования пропустил через школу своей подготовки не меньше 4 или 4'/2 тысяч человек.
Отряд на станции Хандаохедзы возглавлялся полковником русской службы в прошлом Поповым.Количество пропущенных людей через школу подготовки будет меньше, чем в Сунгарийском отряде -около 2-х тысяч человек.
Подготовка казаков имела место и в Захинганском районе. Руководил подготовкой одной группы есаул Пешков, а другой полковник Портнягин.Была также группа и в Трехречье, в Драгоценке, дол Кстати указать, что когда Мацуока ехал в Москву, то мною был предложен ему план, через начальника Дайренской военной миссии полковника Ясуе о возможности достичь безболезненного разрешения вопроса взаимоотношений с СССР.
Попечительный совет по охране русских военных кладбищ в Маньчжурии и Квантунской области был обязан, оставаясь в подчинении епархиального архиерея, представлять ежемесячно ведомости о состоянии денежных сумм, а в начале года — отчет за прошлый год и смету на новый. В 1941 г. настоятелю местной церкви было объявлено, что назначение нового настоятеля может состояться только с согласия Военной миссии. Военный кружок, бездействовавший с 1931 г., был упразднен окончательно, его библиотека передана в БРЭМ.
В 1942 или 1943 году вблизи дер. Инченцзы на деньги, собранные с эмигрантов, была основана ферма (огород, виноградник, молочное хозяйство, куроводство, свиноводство). По воскресеньям эмигрантская молодежь приглашалась для работы на ферме. Наиболее точные статистические данные в отношении русской эмиграции относятся к периоду Маньчжоу Го – 1932 1945 гг. Это объясняется существованием четкой системы органов управления страной. Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжурии, созданное в 1934 г. специально по заданию японцев провело точные статистические обследования российской колонии в Маньчжоу-го. По их данным, к марту 1944 г. только русских по национальности в Харбине насчитывалось 25 441 человек; на линии – 37 086; всего 65 537 человек .В Маньчжоу-гоже всех бывших российских граждан, включая численность украинской, грузинской, еврейской и других национальных общин, насчитывалось 68 877 человек.
Японские власти взяли на учет белых эмигрантов, способных носить оружие. К концу тридцатых годов появились учебные команды и военные школы, укомплектованные эмигрантами.В 1932 году в Харбине были открыты специальные курсы для эмигрантов, предназначенных для забрасывания в качестве агентов в Советский Союз. На этих курсах будущие агенты кроме таких специальностей как шофер, радист, механик.
25 июля 1932 г. в Маньчжоу-го было организовано общество Кио Ва Кай (японское произношение иероглифов) – «Общество мирного сотрудничества народов маньчжурской империи», главной целью которого провозглашалась «помощь Ниппон в борьбе с англо саксонским миром и агрессией Коминтерна» . То есть сразу же было заявлено, что одним из главных направлений работы общества является антикоммунистическая деятельность. Маньчжурии.
Для практической работы среди эмиграции в Кио Ва Кай был создан Особый отдел с русскими сотрудниками, который занялся внедрением идей общества «в толщу эмигрантских масс» . Главой отдела был японец Като, совмещавший одновременно должность «советника» Бюро по делам российских эмигрантов. Помощником Като был генерал Л.Ф.Власьевский . Только в 1936 г. первые русские эмигранты вступили в члены Кио Ва Кай. В 1939 г. для работы с русской молодежью, чему японское военное командование придавало особое значение, учреждается Российская эмигрантская организация молодежи Кио Ва. В июле 1940 г. были открыты Высшие курсы Кио Ва Кай для русской молодежи, специальное решение об этом было принято японской военной миссией в Маньчжоу Го. Для воспитания в нужном японскому военному командованию русле русских юношей и девушек в мае 1941 г. был торжественно открыт в Харбине «Дом молодежи», затем были созданы русские отряды Кио Ва Кай .
Император Пу И «даровал» возможность для русских служить в специальных воинских формированиях, называвшихся «русскими воинскими отрядами армии Маньчжоу -ди- го» (измененное название империи, после провозглашения Пу И императором Кандэ с 1 марта 1934 года – ).В конце 1934 года был создан общеэмигрантский центр – Бюро по делам российских эмигрантов в Маньчжоу-го – все это подчеркивало «особый» интерес оккупационных властей к российским гражданам на территории Маньчжурии.История создания Бюро такова. Японские власти определенное время присматривались к эмигрантским организациям, через которые они могли бы контролировать русское население Маньчжурии. Их выбор останавливался то на Обществе Домовладельцев, то на Русской Фашисткой партии, но они не могли включить в свой состав всех эмигрантов, одних по убеждениях, других по имущественному цензу. Атаман Семенов предложил создать особое общество, в которое вошли бы все эмигрантские организации без различия. Вопрос о создании все эмигрантской организации был представлен на рассмотрение японских военных кругов теми деятелями русской эмиграции, которые уже заранее решили, на кого им делать ставку.В декабре 1934 года Фашистскому Союзу было предложено созвать представителей всех эмигрантских организаций в Харбине и окрестностях на обязательное собрание. В пригласительных повестках информировалось, что целью собрания является японское предложение создать большую русскую библиотеку. На собрание с безобидной повесткой дня прибыли представители почти всех эмигрантских организаций, а также городские власти Харбина, представители Министерства Иностранных Дел, представители прессы и высшие чины полиции.Собравшихся встретил майор Акикуса, ведавший русским отделом в японской военной миссии, такими словами на русском языке:
«Господа, я пригласил вас сюда, чтобы объявить вам о необходимости сплотить всю русскую эмиграцию, преданную своей родине и ненавидящую большевиков. Я объявляю о создании в Харбине центральной для всей эмиграции в Маньчжоу -ди-го организации «Бюро по делам Российских Эмигрантов». В эту организацию должны войти все члены существующих общественных, политических, религиозных и других организаций и все частные лица, вне зависимости от политических убеждений. Я призываю вас провести это дело без шума и без каких либо оппозиционных выступлений. Организации остаются теми же, какими они были, и в них остается прежнее руководство. Бюро же эмигрантов будет надпартийной организацией. При нем будет библиотека, а в дальнейшем – амбулатория, столовые, школы. Никакого партийного руководства в нем допущено не будет. Бюро, хотя и русское дело, но так как вы не можете объединиться сами, то мы хотим вам помочь. Наем помещения, распределение работ – ваше дело. Первое руководство уже намечено, и я объявлю его вам, но прежде я хочу сказать несколько слов начальствующим лицам» .Далее японский майор перешел на японский язык, объяснив японским и китайским лицам цель собрания и, прося власти оказывать содействие новой организации.Первым начальником Бюро по делам Российских Эмигрантов был назначен генерал В.В.Рычков .( Генерал В.В.Рычков одно время был начальником Западного отделения железнодорожной полиции. Однако вскоре генерал умер и на его пост был назначен бывший генерал лейтенант Забайкальского казачьего войска, 1873 г. рождения, уроженец Читинской области А.П. Бакшеев).Бюро по делам российских эмигрантов стало своеобразным эмигрантским правительством и в этом смысле, видимо, не имело аналогов в других странах. С первых дней своего существования оно взяло на себя решение всех проблем, связанных с обеспечением жизнедеятельности русской колонии. Бюро служило также орудием контроля властей над эмигрантами, вело учет численности русской диаспоры, обеспечивало набор новобранцев в воинские формирования, одновременно проводя прояпонскую агитацию. Одновременно Бюро по делам российских эмигрантов стремилось сохранить национальную культурную самобытность русской диаспоры, обеспечивая жизнеспособность островка дореволюционной России на маньчжурской земле.В феврале 1941 г. представители россиян были приглашены на Всеманьчжурский съезд Кио Ва Кай, где в присутствии императора Кандэ получили возможность говорить о своих проблемах. В связи с этим событием русских эмигрантов стали называть в официальной печати «полноправными гражданами великой страны» среди пяти «основных» групп населения, наряду с японцами, корейцами, маньчжурами и монголами .
Одной из существенных особенностей российского дальневосточного зарубежья явилось наличие хорошо организованной и активно действующей фашисткой партии. Возникновение первых фашистских организаций в Харбине большинство историков относит к середине 20 х годов ХХ века. В эти годы в Маньчжурии в среде российских эмигрантов, сохранявших антисоветские настроения и глубокую обиду на русских большевиков, лихорадочно искались новые организационные формы борьбы с советской властью Активными пропагандистами фашистских идей в Харбине в конце 20 х годов были белые генералы В.Д.Косьмин, В.В.Рычков и бывший министр приморского правительства братьев Меркуловых В.Ф. Иванов. Особенно много сторонников фашисткой идеологии было среди студентов Юридического факультета (А.Н.Покровский, Е.В.Кораблев, К.В.Роздаевский, Б.С.Румынцев и др.) На Юридическом факультете была создана Российская фашистская организация (РФО), которая в 1926 1927 гг. обнародовала программные документы «Наши требования» и «Тезисы русского фашизма». Однако заметной роли среди множества эмигрантских организаций она не сыграла.
В мае 1931 г. в Харбине была создана Русская фашистская партия, генеральным секретарем и бессменным руководителем которой стал К.В. Родзаевский . Прекрасно образованный, обладавший несомненными организаторскими способностями, отличный оратор, он сыграл главную роль в превращении фашисткой организации в крупную политическую партию. Эмигрантские фашистские группировки и организации существовали во многих странах Европы, Латинской Америки, США и на Дальнем Востоке. Они возникали в среде российской эмиграции как реакция на поражение белого движения в России, и как попытка найти способы борьбы как с коммунистической идеологией в Советском Союзе, так и коминтерновскими идеями и действиями за его пределами. Многие представители этого движения рассматривали фашизм как благо для России. В конце 1933 г. Родзаевский выдвинул идею объединения всех эмигрантских фашистских организации, в чем нашел поддержку у А.А.Вонсяцкого (А.А.Вонсяцкий сын жандармского полковника, офицер Добровольнической армии, в эмиграции он сначала сотрудничал в «Братстве русской правды». Женившись на богатой американке (ей было 44 года, ему 22), Вонсяцкий использовал ее средства для финансирования антикоммунистической деятельности. В мае 1933 г., после прихода к власти в Германии нацистов, он основал в США всероссийскую фашистскую организацию, рассматривая ее как продолжательницу лучших традиций «белого движения»)
русского эмигранта и американского гражданина, создателя Всероссийской фашисткой организации в США. На встрече в конце февраля – начале марта 1934 г. в Японии они договорились о создании объединенной фашистской партии с центром в Харбине. секретарем центрального исполнительного комитета этой партии . В конце апреля того же года Вонсяцкий участвовал во 2 м съезде РФП, провозгласившем создание Всероссийской фашисткой партии. Однако единение фашистских лидеров было недолгим – уже в декабре 1934 г. произошел полный разрыв отношений. Это было вызвано тем, что лидер русских фашистов в США считал неприемлемым крайнее юдофобство Родзаевского и его единомышленников, а также выступал против сотрудничества с атаманом Г.М. Семеновым как личностью, глубоко дискредитировавшей себя еще во время гражданской войны и открыто поддерживающей Японию. Вонсяцкий переименовал свою партию во Всероссийскую национал революционную партию и даже в дальнейшем стал противником дальневосточных фашистов. А в Харбине летом 1935 г. под почетным председательством командующего Квантунской армии генерала Минами и начальника японской военной миссии в Харбине полковника Андо состоялся 2 й съезд Всероссийской фашистской партии, одобривший исключение из партии Вонсяцкого. Съезд избрал 104 делегата от русских фашистских организаций Маньчжурии, Японии, Китая, Сирии, Марокко, Болгарии, Польши, Филиппин и Германии. Главой партии был провозглашен К.В.Родзаевский Главные задачи партии заключались в осуществлении национальной революции в России, свержении советской власти, установлении фашисткой диктатуры. Они были изложены в программных документах, принадлежащих перу Родзаевского: «Монархия или республика», «Наше оружие», «Формы борьбы», «Фашистское мировоззрение», «Тактика В.Ф.П.», «Лицом к России», «Государство российской нации» и др. В 1933 г. Российская фашистская партия определила своей целью «подготовку русской эмиграции к реальной национальной революционной работе – к проникновению в Россию».
В программе, одобренной 3 м съездом партии в июле 1935 г. было провозглашено «освобождение Родины от еврейского коммунизма любой ценой».
Фашисты придавали важное значение решению национальных вопросов. Они не принимали «интернационализм коммунизма», понимаемый ими «как презрение к России и русским, отрицание русского народа». Родзаевским было выдвинуто собственное определение «российская нация», включающая «все народы, живущие на территории России и единством исторической судьбы, а также экономической взаимозависимостью связанные в единую российскую нацию».
Российский эмигрантский фашизм имел свои периодические издания: ежедневную газету «Наш путь» (Харбин), ежемесячный журнал «Нация» (Шанхай), еженедельное приложение к газете «Возрождение Азии» (Тяньцзинь), ежедневную «Русскую газету» (Сан Пауло, Бразилия), ежемесячную газету «Русь» (София).
Руководители русских фашистов в Маньчжурии уделяли большое внимание работе среди всех слоев эмиграции. По инициативе Родзаевского в 1932 г. было создано «Российское женское фашистское движение» .В 1934 г. были сформированы детские и юношеские организации: союз юных фашистов «Авангард» (мальчики от 10 до 16 лет), союз юных фашисток авангардисток (девочки от 10 до 16 лет), союз фашистских крошек (дети от 5 до 10 лет) и Национальное объединение русской молодежи (от 16 до 25 лет). В 1934 г. в Харбине начала функционировать Высшая партийная школа – для подготовки руководящих кадров, организаторов и агитаторов, «будущих строителей Русского фашистского здания». Хотя нет точного количества членов Всероссийской фашисткой партии тех лет (цифры варьируются от 20 до 4 тысяч человек), однако и примерная численность говорит о ее значительности.
Главные направления антисоветской деятельности были определены программными документами этой партии, они включали доставку фашисткой литературы в СССР, устройство террористических актов, вредительство и повстанчество. Деятельность русских фашистов в Маньчжоу Го полностью контролировалась японскими военными властями. Так, в 1936 г. под руководством японского офицера Судзуки был организован «Первый фашистский отряд спасения Родины», во главе которого стоял бывший телохранитель Родзаевского В.П.Маслаков. Переброской отряда в СССР занимались японцы. Но вскоре он был уничтожен частями НКВД в районе станции Амазар В 1937 г. в Харбине была создана особая секретная «школа организаторов», готовившая руководителей подрывной работы на территории СССР. Начальником школы был Родзаевский, его помощником – Л.П.Охотин . Несмотря на то, что у большей части российской эмиграции в Харбине отношение к фашистам и их организациям было весьма прохладным, они все же находили сторонников прежде всего среди русской эмигрантской молодежи. Некоторые из молодых людей думали, что белое движение не сумело противопоставить большевистским лозунгам собственных позитивных лозунгов и поверили в обещания Родзаевского возродить великую, единую, неделимую Россию. Маньчжу-Го.