Моя вера и политическая деятельность.
Ким Дэчжун
Я хочу сегодня говорить о моем понимании связи между верой и политической деятельностью. Я принял католическую веру в 1956 году, женился в 1962 году. И тогда, и сейчас моя жена является членом корейской протестантской церкви. Она мне оказала неоценимую помощь. Без нее я не могу себе представить, кем бы я стал. Ее помощь мне продиктована ее глубокой христианской верой. Мне известно то большое влияние, которое оказал Американский Совет Церквей на христианское движение в Америке. Поэтому мой приход к вам мог быть только благодаря ей. В 1963 году я вернулся в Национальную ассамблею после беспорядков, последовавших за государственным переворотом 1961 года. Я думал, что церковь и политика несовместимы, я думал, что церковь озабочена лишь духовными проблемами и помогает христианам отойти в мир иной.
В 1969 году, когда Пак Чжон Хи изменил конституцию, чтобы обеспечить себе третий срок пребывания в президентском кресле, многие христианские лидеры вошли в оппозицию во главе с Ким Чэ Чоном из Хан-гукской богословской семинарии. Сейчас ему 80 лет, он в Торонто, но продолжает свою борьбу за права человека как председатель Североамериканской коалиции за права человека в Корее.
В 1971 году, когда я баллотировался на выборах наравне с Пак Чжон Хи, руководители церкви направили около десяти тысяч наблюдателей следить за голосованием и обеспечить справедливые выборы. Позднее, в 1973 году, когда я был выслан в США, я встретился с лидерами Национального Совета Церквей в Нью-Йорке, чтобы обсудить воцарившуюся диктатуру в Корее и проблему восстановления в нашей стране прав человека. Именно тогда я понял, что Совет уделяет много внимания социальной справедливости и правам человека. Это было откровением для меня и заставило пересмотреть свое отношение к христианству и свою веру.
В августе 1973 года, когда я был похищен, я постоянно просил Бога поддержать меня в моей борьбе за права человека и демократию и писал об этом в дневнике. Явление Христа ко мне произошло после моего похищения. Рано утром 9 августа, на следующий день после похищения, когда меня схватили в гостинице в Токио и переправили на корабль, швартовавшийся во Внутреннем море, пятеро похитителей связали мне руки и ноги и привязали к ним груз весом в 30—40 килограммов. Затем они затолкали мне в рот кусок дерева и привязали его веревкой, надели повязку на глаза, прикрутили ремнем к длинной доске (в Корее так готовят тело к захоронению). Они собирались сбросить меня в море. В этот момент передо мной появился Христос. Я схватил левый рукав его одежды и стал молить его: "Мой Бог! Мне надо еще так много сделать для людей, мне некогда умирать, спаси мне жизнь!" Потом я увидел яркую вспышку, даже через повязку на глазах, и услышал грохот. Похитители убежали, крича, что это был самолет. Корабль внезапно набрал скорость. Позднее говорили, что это был либо американский, либо японский самолет — его так и не опознали. Моя жизнь была спасена, и я понял, что Бог услышал мою молитву. После этого случая моя вера укрепилась.
В 1974 году, после освобождения от домашнего ареста, я часто присутствовал на молитвах в католической и протестантской церквах, особенно в христианской церкви в Сеуле. Я участвовал в движении за права человека под руководством церковных деятелей, пасторов, профессоров богословия. Корейская церковь часто подвергалась нападкам со стороны правительства за участие в движении за права человека, даже в самой церкви со стороны так называемых христиан. Обвинение было двоякого рода. Во-первых, церковь не должна вмешиваться в политику, ей необходимо оставаться в стороне от государственных дел. Во-вторых, Библия учит христиан подчиняться власти.
Я долго изучал эти аргументы, особенно после моего ареста в 1976 году за то, что подписал с семнадцатью другими "Декларацию о спасении демократии", которая была прочитана в соборе в Сеуле. Все другие подписавшиеся были христианами, включая несколько католических священников и протестантских пасторов.
В тюрьме перед судом мы говорили о нашей вере и почему мы действуем таким образом: "Наша деятельность неполитическая. Мы только выражаем наше мнение перед Богом. Корейская церковь не имеет намерения захватить власть, а мы не поддерживаем никакую политическую власть. Мы только боремся за претворение в жизнь прав человека и социальной справедливости, исполняя волю Бога". Это то, что делал Иисус, когда жил на земле. Он был другом угнетенных, но резко выступал против жестокостей, чинимых его противниками. Он критиковал фарисеев за их показное очищение и внутреннее растление. Стремясь к очищению общества, Иисус посвятил себя спасению всех и каждого в отдельности. Он прошел путь проповедника и священника. Если мы ученики Христа, то должны пройти тот же путь. Повсюду, где есть угнетение и несправедливость, мы должны, следуя Христу, спасать угнетенных и бороться с несправедливостью. Мы пришли для этого в сей мир, о чем очень ясно сказано в Библии. В Новом завете говорится: от рождения Христа до его прихода к людям, до его смерти повсюду он призывает нас к справедливости во имя спасения наших душ. Эти два дела неразделимы, как две стороны одной руки. Я пришел к выводу, изучив молитвы Христа, что, если хочу ему следовать, надо продолжать его дело, спасать угнетенных и делать совершенным этот мир. Я пришел к убеждению, что мы родились для этой работы, только она придает смысл нашей жизни, и мы можем умереть, сознавая, что спасены Богом.
Во время процесса 1976 года мы могли говорить об этом только среди подсудимых. Однажды мой соответчик, священник, атаковал меня. Он сказал: "Нас всех арестовали из-за тебя. Если бы мы все это говорили у себя как верующие, не было бы никакого криминала. Но из-за твоих выступлений правительство обвиняет нас в участии в политике". Тогда я ему не ответил. Но, подумав, позже сказал ему: "Ваше обвинение несправедливо. Я думал над Вашими словами. Я политик, а политик должен приспосабливаться к разным условиям. Если бы я не был христианином, я мог бы сотрудничать с Пак Чжон Хи и продолжать свою политическую карьеру. Но вы, богословы и священники, всегда говорили: "Не хлебом единым жив человек, следуйте заповеди Христа". Это правильно, вот почему я сейчас на суде. А вы один из обвиняемых. Не держу зла на Вас за это, я счастлив быть здесь. Но ответственны за это Вы". Тогда он сказал: "Нет. В этом не вольны ни вы, ни мы. Это миссия Христоса".
Я утвердился в своей вере. Я почувствовал себя рожденным заново и поверил, что Бог всегда со мной, и даже в тюрьме. Даже там я ощутил великую свободу и радость, мысль о том, какое счастье быть христианином в двадцатом веке, когда наша церковь восстановила свою истинную роль и вернулась к исполнению своего долга.
Когда я размышляю о церкви в ранний период истории, я чувствую разочарование и стыжусь за нее. Даже сегодня есть церкви, не идущие путем Христа.
В 1980 году на заседании военного суда, приговорившего меня к смерти, я сказал в своем последнем слове следующее.
Во-первых, я выразил уверенность в возрождении демократии и ее победе в восьмидесятых годах.
Во-вторых, я сказал, что, конечно, меня можно приговорить к смерти, но меня не смогут убить. Если Бог нуждается во мне, он спасет меня. Если нет, он позволит мне умереть. Поэтому, сказал я, меня убиваете не вы, а Бог.
В-третьих, я сказал своим соответчикам: "Как я говорил вам, вы восстановите демократию. Но когда вы будете у власти, никогда не мстите, даже за меня. Вы должны простить всех именем Бога. Но вы должны
хорошо помнить этот период нашей истории, чтобы он больше не повторился. Но не мстите!" Я хорошо помню, что после моей речи все обвиняемые и их семьи встали и запели гимн, потом спели "Мы преодолеем", а потом стали скандировать: "Ким Дэ Чжун будет жить!"
Чем ближе был час моей смерти, тем беспокойней я становился. Но я всегда помнил, что Бог со мной, верил, что если буду убит Чон Ду Хваном, то все равно в истории останусь победителем, потому что был на стороне моего народа и справедливости. Бог никогда не покинет меня. Тех, с кем Бог, ждет много испытаний, но они не могут сделать их несчастными. Теперь я убежден, что и ночью можно видеть зарю следующего дня, что даже в аду могу верить в победу справедливости, потому что есть Бог.
Недавно мне посоветовали не говорить так часто о Боге перед обычной аудиторией. Я не согласен с этим мнением. Без Бога не стоит и слушать Ким Дэ Чжуна. В Корее права человека мы не понимаем без христианства. Хотя христиан меньшинство, десять миллионов из сорока миллионов людей, а среди этих десяти, занимающихся проблемой прав человека, тоже меньшинство, именно это меньшинство поднимает дух корейского народа.
И, наконец, последнее: хотя мы разной национальности, корейские и американские христиане поистине одна семья. В Корее протестанты и католики — одно целое, когда вместе борются за справедливость. Раньше мы были разобщены. Это касается и корейских, и американских христиан. В Корее мы чувствуем большое родство с вами.
А теперь позвольте мне выразить вам братскую солидарность корейских христиан. Мы молимся за вас. Давайте же идти к победе вместе, следуя за Христом, который идет впереди нас.
