На днях прочитал роман Андрея Геласимова «Степные боги».
Аннотация гласила:
«… Забайкалье накануне Хиросимы и Нагасаки. Маленькая деревня, форпост на восточных рубежах России. Десятилетние голодные нахалята играют в войнушку и мечтают стать героями.
Военнопленные японцы добывают руду и умирают без видимых причин. Врач Хиротаро день за днём наблюдает за мутациями степных трав, он один знает тайну этих рудников. Ему никто не верит. Настало время призвать Степных богов, которые видят всё и которые древнее войн.»
Занозило. Зацепило близким, знакомым по литературному «Полушарию». Да и Андрей Герасимов, сам уроженец Иркутска, не абы кто, а писатель известный, переведённый на несколько языков. Вот и на обложке цитата из серьёзной французской «Le Monde»:
«Чтобы познать русскую душу, мир обращается к Геласимову».
А ниже мелким шрифтом добавлено от издателя:
«Глубина Толстого,
Психология Достоевского,
Патриотизм Шолохова.»
Роман небольшой – ровно 300 страниц пухлой бумаги – соскучиться не успеешь. Андрей Геласимов, писатель трезвый и хозяйственный, ни на минуту не даёт улизнуть от читательских обязанностей. Для этого крепкой рукой сколачивает он затейливую деревянную карусель, сажает на неё своих героев – отвязного деревенского пострелёныша (с горячим сердцем и редкой глубиной души) и пленного японского доктора (мудрого потомка старинного самурайского рода) - и вертит до замирающей пустоты под ложечкой, до полного совершенного смешения всех красок и сторон света. А в конце не забывает взять с онемевшего читателя лишний гривенник за хэппиэнд.
А из чего ладит свои деревянные игрушки Геласимов – это особая песня.
И чего там только нет – сучковатые палки матерных частушек и бамбуковые планки с историей самурайского рода, обугленные фанерки солдатских рассказов и лакированные финтифлюшки, выломанные из «Сказания о принце Гэндзи», серые неструганные доски лагеря военнопленных и колья с гвоздями из чалдонских пьяных драк… и даосские амулеты… и ТТХ советских орудий… и контрабандный китайский спирт… и С. М. Киров, принимающий парад физкультурниц… и горные монахи-ямабуси… и председатель колхоза, клянущийся портрету тов. Сталина… и тарбаганьи норы… и… и… и…
У хорошего хозяина ничего не осталось валяться, всё, что рядом лежало, было подобрано, сохранено, подправлено, подкрашено, и надёжно прибито к месту.
К чему это я? А вот не так давно от одной знакомой девушки услышал такую пословицу: «Кому что нравится: кому - апельсин, кому – свиной хрящик, а кому – от апельсинов ящик».
И вспомнилась по этому поводу история про мужичка, работавшего на советской овощной базе. Каждый обеденный перерыв брал он пассатижи, и из разбитых ящиков с портретом Нефертити выдёргивал тройку-пяток дощечек поприличнее, а вечером, аккуратно завернув в газетку, уносил домой. Так продолжалось год, а может и два. А потом однажды зазвал к себе коллег с работы… Вошли они и видят – все стены и прихожей, и коридора, и кухни от плинтуса до потолка выложены заботливо отшлифованными и любовно покрытыми лаком буковыми дощечками от апельсиновых ящиков. Присутствующие онемели от восторга!
