ДУ МУ (803 - 853)
СТИХИ О ДЕВИЦЕ ДУ ЦЮ
Возле Цзинкоу прозрачна река, глубока,
Здесь девы рождаются с кожей, белее, чем жир.
А среди них - та, что зовут Ду Цю-нян,
Ни пудры она ни клала на лицо, ни белил.
Жил также богач, чеканил в горах он деньгу,
На заднем дворе красавиц не счесть у него.
Цю подносила яшмовый кубок ему,
Пела "Халат, что нитью расшит золотой".
Вскоре затем, богач тот затеял мятеж...
Цю горевала, кровавые слёзы лила.
Переплыла Уцзян, едва день лишь померк -
Зелёной на ивах была вдоль Башуя листва.
Пред Сыном Неба красавиц поставили в ряд,
Смотрит на всех он, но нежен только с одной.
В "Перечном Зале" парчовые шторы висят,
Шкатулки с узором, где вьётся безрогий дракон...
Головку склонила, поняв, что попала в фавор,
Прелестная, нежная, снова она весела.
Восходит луна над белою яшмой ворот,
Коричника тень в прохладе на землю легла.
Ступени златые покрылись ночною росой,
Не зная забот, на флейте играет она.
Обочины все зелёным оделися мхом,
Пролётные гуси над парком Южным летят.
"Румяна и пудру" в почётном эскорте узрел,
Одной только ей штандарт государь даровал.
Вернулась - сварили зародышей барса для ней,
Пресытилась так, что вкус не могла различать.
Но новое Солнце, в Сяньчи омывшись, взошло,
Над башней Тунцяо печали рассеялся дым.
За свитою вслед, колесниц уносится гром -
Цветам облетевшим, ещё раз не зацвести.
Императрица о сыне молит богов -
Блестящих волос свисает чёрная прядь.
В Узорных покоях, сына родив, отдаёт -
Царевича Цю с любовью на руки взяла.
Свивальник камчатый "тигровый глаз" украшал,
Поднос золотой, с "носорогом", висел над шатром.
В охотничьем парке Сын Неба медведей стрелял,
С царевичем малым тешился детской игрой.
Но мало-помалу, царевич игрушки забыл,
Бои петушиные стали его увлекать.
Высокий и стройный, уже он шапку носил,
В пирах веселился у Яшмового пруда.
С картиной прекрасной лицом и обликом схож,
Красив, словно боги, подобно солнцу, сиял.
Несчастье, как с неба, свалилось, нежданно стряслось -
Один негодяй царевича оклеветал.
У князя он отнял пожалованный удел,
Ду Цю же обратно, в родную деревню, услал.
Дворцовые крыши к звёздам тянутся вверх -
Цю медлит и медлит, всё смотрит и смотрит назад.
Четыре правленья сменилось за тридцать лет,
В сомненье теперь: быть может, то был только сон?
Заставу проходит, а там - всё тот же писец,
Сребрят его голову нити белых волос.
Через Уцзян переправу снова нашла,
Гадает: узнал её лодочник или же нет?
Домой возвратилась - соседей уже не видать,
А пышный когда-то, сад совсем захирел.
Вновь слёзы кровавые льёт непрестанно она,
И смотрит на небо - кого теперь будешь молить?
Для зимнего платья чтоб соткала полотна,
Ей вечером поздним сосед станок одолжил.
Только вчера проезжал я через Цзинлин,
Услышав о ней, я долго после вздыхал.
Что делать, издревле порядок этот един:
Паденья и взлёты, увы, не предугадать!
Два царства погибли из-за наложницы-цзи:
С У-чэнем сбежала, вступив в преступную связь.
С террасы Гусу спустилась однажды Си-ши -
На лодке большой с Чи-и она уплыла.
Взятая в плен, Бао ткала на станке,
Но заложила основу могущества Хань.
Другая, ошибкой попав в именной реестр,
Потом почиталась как образцовая мать.
Птомок дальний Гао-цзу, Гуан-у-ди,
От связи отца с служанкою был зачат.
Была Шань-ху причиной краха Ци,
Потом рабыней стала просо обдирать.
А Сяо-хоу, неволею покинув край родной,
Женою князя стала в землях туцзюэ.
Непостоянна судьба всех этих женщин, до одной,
Но разве нет превратностей и у мужчин в судьбе?
Стрелявший в пряжку, почётное прозванье получил,
А бывший рыболов, князей стал позже наставлять.
Ни одного владенья не нашлось, где б мог служить Мэн-цзы,
А некто и Чжун-ни посмел оклеветать.
Изгнать "гостей" совет дав князю Цинь,
Чэнсян Ли Сы власть при дворе обрёл.
А разве мог Вэй Ци предположить,
Что голову ему "в циновке труп" снесёт.
Кто арбалет легко натягивал ногой,
Тот при дворе чин важный получил.
Другой, давно ль носил на шапке соболиный хвост -
Не сделается ль так, что станет сын рабом служить?
Су У домой вернулся, всё-таки, живым,
Дэн Тун от голода погиб, хотя и был богач.
Желанья Неба трудно нам постичь,
Меняются они, их нужно уважать.
Есть что-то за пределами земли?
А выше неба, есть куда летать?
А пальцы нам, чтобы хватать нужны?
А ноги, чтобы быстро убегать?
А уши, чтобы слышать мы могли?
А пара глаз, чтоб видели мы свет?
С е б я ещё не смог я объяснить,
О том, что в н е, мне размышлять зачем?
А посему, налив себе вина,
Сложил я эти о Ду Цю стихи.
Печаль придёт и стану я вздыхать,
Так, развлекут меня тогда они.
Перевёл с китайского Владимир Самошин.
