Общевосточное общение > ЛитТерра
Стихи других авторов
bestco:
А вот российский поэт Angre Добрынин о китае,тоже точка зрения... :
В Китае жил Дэн Сяопин,
Три жизни прожил он, считай,
Поскольку был он важный чин
И пил лишь водку "Маотай".
Другие пили самогон,
Ведь был их заработок мал,
И ежедневно миллион
От отравленья помирал.
И тут же миллионов пять
На смену им рождалось вновь,
Чтоб неуклонно проявлять
К стране и партии любовь.
Был невелик доход того,
Кем не заслужен важный чин,
Ведь думу думал за него
В Пекине вождь Дэн Сяопин.
А чтобы вождь сумел понять,
Как сможет расцвести Китай,
Он должен чаще отдыхать
И пить под вечер "Маотай".
Порой проблема так остра,
Что весь сознательный Китай
Поймет вождя, коль он с утра
Уже налег на "Маотай".
А впрочем, понимать вождей -
Не дело нашего ума.
Они для нас, простых людей,
Духовность высшая сама.
Но знал китайский гражданин:
Трудись - и вызовет в Пекин
Тебя сам вождь Дэн Сяопин
И как уж ты ни возражай,
Он скажет сам тебе:"Чин-чин" -
Разлив по рюмкам "Маотай".
2001
bestco:
Есть такой Человек-зовут ее Ольга Винярская.Прожила она в Китае 8 месяцев и оставила нам в наследство свои стихотворные воспоминания,поэтому ,мы на этом сайте вправе ее процитировать:Ну,чтож,спасибо Ольга за вклад в общее дело:
1) Воспоминания о Китае:
Китай. Впечатления.
НОЧЬ.
Собака плачет, сидя на цепи.
И ночь полна ее несчастным воем:
Скажи мне, небо,
Господи!,
Скажи,
За что судьба дарована такая?
Мои собратья –те сейчас в тепле,
Их шерсть так гладка, шелкова и чиста,
А я – в грязи, клоками шерсть висит.
Не зная ласки, палками забита,
Зову я смерть.
Уж лучше пусть убьют.
Не дрогнет их рука,
Ломая палку – о небо! – о мои бока, о голову мою……
Глаза потухнут….
Глаза….
Они глядят, скорбя,
Предвидя участь роковую.
Ах, те собачьи страшные глаза
Глядят на нас, о помощи взывая!
Но чем помочь?
Мы сами на цепи.
Все чуждо здесь….
Собака плачет…..
Чем же ей помочь?
Я провела в Китае восемь месяцев. В обычном, не парадном городе. Мы, группа Российских учителей, изучали китайский язык. Жили в школе-интернате. Там же жили дети от 5 до 17 лет. Окна и балконы школы выходили на «ферму» по выращиванию собак для еды. Их содержали в ужасных условиях, а потом, когда приходил покупатель, забивали деревянной кувалдой насмерть, прямо на улице, на глазах прохожих и детей.
Ностальгия – это тоска, которая окутывает с головы до ног, тоска по всему родному. Она проникает в каждую клетку, заполняет дни и ночи, становясь единственной сутью человека, помимо его воли и желания. И это выше и сильнее всего остального.
Нежно-пахучая,
Сонно-тягучая,
Ночь постучалась, в двери вошла.
Здравствуй, сестричка,
Здравствуй, бессонница –
Ты лишь одна мне верна.
Длинная-длинная,
Темная, темная
Ночь окружила меня.
Яркая-яркая,
Вся золотистая
В небе сияет звезда.
Звездочка ясная,
Звездочка, милая,
Как долететь до тебя?
Вместе с тобою
По небу высокому
Быстро домой полетим.
Деток моих, сонных и ласковых,
Мне бы обнять – хоть на миг.
Слезы – не выплакать.
Душу – не высказать.
Ночь ароматом полна.
Где ж вы, кровиночки,
Где ж мои милые?
Рвется от боли душа.
О чем писать?
Что рассказать?
Что рассказать о жизни одинокой
Вдали от родины далекой….
Что рассказать?
Я – вишня.
Обломаны ветви
И ветер уносит мой цвет.
Я – птица,
Но сломаны крылья,
И перья мои тяжелы.
Нельзя улететь,
Ах, нельзя мне увидеть
Ту землю – Россию мою.
Я – русская песня.
Протяжно, беспечно
Лечу над чужою страной.
Я – песня свободы,
Я – песня надежды,
Сильна я своею землей.
Здесь все так красиво, статично, надежно,
А ветер уносит меня туда,
Где осталась семья.
Здесь все мне не мило…
Постыло…..Постыло…
Дождись нас, родная земля!
Город, в котором мы жили, чем-то похож на Иркутск. Река Сунгари (Сонхуа), разделяющая его на две половинки, берет начало в озере Сунгари, на ней тоже построена гидроэлектростанция, которой местные жители очень гордятся.
На русских картах этот город называется Гирин, местные жители зовут Тилин, некоторые – на американский манер – Дзилин.
JILIN – SHI (Город Jilin)
Jilin-shi,
Ты так хорош весною.
Кружева всех цветов,
Всех оттенков прелестны.
Ты – в цвету.
Я любуюсь тобой.
Нас одиннадцать здесь,
А еще – наш lingdao (руководитель) –
Мы монахом прозвали его.
Мы живем – не скучаем,
Мы себя развлекаем.
Ты – в цвету.
Я любуюсь тобой.
Два озера – два берега реки.
Похожи так они – и далеки.
Одно лежит в Сибири,
Средь лесов,
Средь гор высоких, ледяных ветров.
Вода студена и суровый нрав.
Ты красоты такой
И в сказке не видал.
Другое здесь – средь ласковых ветров.
Не зная бури, шторма и ветров.
Вода тепла, а берега круты,
Леса светлы – не страшно в них бродить.
Покой и нега. Солнце и вода.
Но, Боже, как болит душа
Об озере далеком, но родном,
Среди родных, сибирских берегов.
ИЮНЬ.
Жарко, душно, липко, потно.
Солнце так печет с утра.
Мы как будто бы в духовке…
Жарко ночью, жарко днем.
Жар идет от всех домов.
Мы, к асфальту, прилипая,
Тихо к Сунгари бредем.
Но река – ей тоже жарко –
Превратилась в ручеек.
Все в округе раскалилось.
Потно, липко, душно, жарко!
Дождик, дождик, где же ты?
Женщины на севере Китая очень красивы. К сожалению, их жизнь до удивления похожа на нашу, дополняя тем, что многие мужчины-китайцы сходят с ума по европейским женщинам, не замечая красоты своих.
Что ж, подружки-китаянки,
Наша жизнь совсем yiyang (одинакова):
Вы – в работе, мы – работе,
Вы – в узде, и мы – в узде.
Дети, дом, работа, дача –
И красивой будь при том.
А мужья – что ваши, наши –
Только в сторону глядят.
Вы красивы, совершенны,
Нежен взгляд и гибкость есть,
Плавность речи, блеск чудесный
Черных иссиня волос.
Вам бы песни и поэмы….
Вам бы жизнь свою отдать….
Но мужчинам, нашим-вашим,
Это как-то не понять.
В Китае на велосипедах ездят все, даже собаки.
«ЕХАЛИ МЕДВЕДИ НА ВЕЛОСИПЕДЕ….»
Узенькая улочка
Вьется средь домов,
Маленькая девочка
Друга там везет.
Друг такой пушистенький,
Глазками блестя,
Смирно этак едет,
Вовсе не боясь.
А за ними – женщина,
И малыш при ней,
Уж привыкла крошечка,
Клонится головушка,
Сонные глаза….
Хорошо, что рядом есть
Мамина рука.
Ну а там – влюбленные,
Все им нипочем.
Едут и целуются,
Славно так милуются.
Посмотрите – бабушка,
Тоже хороша.
Скорость держит бравую,
Хоть дрожит рука.
Не жуются пряники –
Их в Китае нет.
Хорошо, хоть велосы
У народа есть.
bestco:
Насамом деле я привел стихи Ольги Винярской,не для того,чтобы концентрироваться на грусной ноте.Ее стихи показательны для тех иностранцев кои живут в китае в разных богом забытых деревнях городского типа.Какая к черту ностальгия может быть в Пекине или Шанхае? Чтобы поднять настроение участникам форума представляю стихотворение Е .Дергачева. :',подумайте,о том ,что вы возвращаетесь в Россию на совсем а не как турист...
Уик-энд в аду
Дергачев Е.Н.
————————————————————————————————————————
Однажды я шел по дороге и вот
Бюро "Интурист" обнаружил.
Зашел, посмотрю, мол. А там лысый черт
Культурно спросил: что мне нужно?
Я вежливо, чтобы впросак не попасть,
Сказал будто по объявлению,
Хочу поподробнее, вроде, узнать,
Что здесь продают населению.
Тот мне улыбнулся и заговорил:
- Финансов в аду не хватает.
И каждый нечистый в свою меру сил
Валюту в казну добывает.
А здесь он путевки живым продает,
Экскурсии по преисподней,
Им это приносит стабильный доход
И жить позволяет свободней.
Он мне предлагает широкий плакат,
Стараясь казаться учтивым,
Там пестрыми красками выкрашен ад,
Чертовски чертовки красивы.
Что делать не знаю, с одной стороны,
Конечно, опаска терзает;
С другой мы и черти как будто равны,
Раз им торговать разрешают.
И я уточняю про этот вопрос:
- Лицензию мне покажите.
Бумагу тот черт мне пихает под нос:
- Пожалуйста, сударь, смотрите.
Здесь все по закону, не фраеры, чай,
Имеем сухие патенты.
Начальники все наперед, замечай,
Готовые наши клиенты.
Когда им придется вариться в котле
Мы вспомним былые заслуги:
За то, что смогли нам помочь на земле,
Огонь разведем в полнатуги.
Я страх свой природный почти обуздал,
Надеясь на божье спасение,
И с чертом контракт на три дня подписал
Аж с пятницы по воскресенье.
Он скидку тринадцать процентов мне дал
За то, что когда-то однажды
Я очень давно в вытрезвитель попал,
Понять это может не каждый.
И вот я турист, как сюда я попал,
Сказать не могу достоверно...
Стою, предо мною огромный портал,
Который не выглядит скверно.
Навстречу мне из-за высоких дверей
Является гид, улыбаясь:
- От имени тысячи тысяч чертей
Приветствую вас и склоняюсь.
Позвольте, я вам номера покажу,
Там все шелестит и сверкает;
А свечи горят по всему этажу -
Их нам один поп поставляет.
Я свой чемодан во шкафу разместил,
Не зная, откуда он взялся,
Но только гадать больше не было сил
И в этом я гиду признался.
- Вам надо поесть, - хлопнул черт по плечу
И кнопку нажал на панели.
Тотчас принесли все, чего я хочу,
И водочку уразумели.
Я гиду налил, пили на брудершафт,
И он окосел моментально:
- Счастливым я стал лишь тебя повстречав,
Мой друг, в преисподней печально.
Здесь рай для туристов, чертям же беда,
В аду не дают прохлаждаться,
Но девочку можно найти иногда,
Что трудно потом отдышаться.
Мы их посетили, окончив обед;
Хорошие были девчонки,
Совсем без хвоста и рогов тоже нет,
Зато аморальны и звонки.
Их происхождение в чертовой мгле
Совсем не опутано тайной:
Кто старою девою был на земле,
Того оформляют путаной.
Одна там была весела, молода -
Мне с ней захотелось остаться -
Но черт прошептал: она сдохла, когда
Везувий решил пробуждаться.
Ей было тогда сто одиннадцать лет
Из них девяносто ворчала
Она, проклиная мужской белый свет,
И лишь о мужчинах мечтала.
Потом мы смотрели, как варят в котлах
И вилами колют кричащих.
Я здесь настоящий увидел размах
И грешников зрел настоящих.
В одном из котлов мой варился сосед,
Что года четыре покойник,
Его отпустили на пару бесед,
Сперва окунув в рукомойник.
Он чистенький, свежий предстал предо мной
И тут же упал на колени.
- Прости, - говорит, - грешен перед тобой,
И очень хочу я прощений.
- Помилуй, сосед, разве ты согрешил?
- Ты просто не помнишь, спаситель,
Ведь я тебе пьяному морду набил
И я позвонил в вытрезвитель.
Теперь у тебя я прощенья ищу,
Я близок уже к перемене.
- Да мне-то не жалко, тебя я прощу,
Но Бог приговор не отменит.
Ему, я узнал, суждено двести лет
По восемь часов через сутки
В ужасно горячей вариться смоле
И мерзнуть на льду в промежутке.
Когда же пройдет обозначенный срок
Случится повтор трибунала -
И если на пользу не выйдет урок,
То все повторят изначала.
Живешь и не знаешь по жизни порой
Какие вокруг тебя люди,
Кто встанет незванно-нежданно горой,
Кто голову выдаст на блюде.
Но тут канцелярия точно учтет
Кто, сколько и где виноватый,
Без совести ближнего кто предает,
А кто был невинно распятый.
Три дня пролетели, как час триедин,
В забвении прежних печалей.
В аду я увидел несчетно картин
Сожжения лживых регалий.
Мне там предлагали остаться навек,
Мол, буду иметь я потерю.
Но, черт вас возьми, я другой человек:
Чертям никогда я не верю.
Mansoor:
А я опять Иртеньева на хрен...........
Бывают в этой жизни миги,
Когда накатит благодать,
И тут берутся в руки книги
И начинаются читать.
Вонзив пытливые зеницы
В печатных знаков черный рой,
Сперва одну прочтешь страницу,
Потом приступишь ко второй,
А там, глядишь, уже и третья
Тебя поманит в путь сама…
Ах, кто придумал книги эти —
Обитель тайную ума?
Я в жизни их прочел с десяток,
Похвастать большим не могу,
Но каждой третьей отпечаток
В моем свирепствует мозгу.
Вот почему в часы досуга,
Устав от мирного труда,
Я книгу — толстую подругу —
Порой читаю иногда.
Книги любые на русском в Китае читаются с удовольствием. Также как смотрятся наши фильмы.
У меня кстати неплохая библиотека для детей, и фильмотека DVD и VCD на русском языке.
bestco:
стихотворение Вадима Степанцова посвяшенное русско японским отношениям.Применимо и к китаицам:
Почему ты так смотришь, японец,
В узких глазках - сполохи огня?
Я не девка, и я не червонец,
Чтобы пялиться так на меня.
Вроде ты непохож на педрилу,
Да и я на него непохож.
Что же ты улыбаешься мило
И спокойно поесть не даешь?
Нагрузил я тарелку закуской
И лафитничек взял на прицел...
Как некстати, чертяка нерусский,
Ты за столик мой дерзко подсел!
Извини, я понять не умею
Мелодичной твоей болтовни,
Потому выражайся яснее
Или пасть свою срочно заткни.
Ты - Востока любимый питомец,
И весь Запад теснится за мной...
Не понять нам друг друга, японец,
Антиподы мы в жизни земной.
Я ударю тебя не колеблясь
Или сдерну со скатерти нож,
Если ты не отцепишься, нехристь,
И за столик к себе не уйдешь.
Коль немедленно не удалишься,
То тогда тебе точно конец...
Что такое?Я будто ослышался?
Ты читал мои книги, шельмец?
Что ж, японец, я парень не склочный
И готов твою дерзость простить,
А наш общий владыка заоблачный
Повелел мне тебя угостить.
Пей до дна, некрещеная морда,
Как и я, ты не очень-то прост.
Ты увидишь - от этого города
Я до Токио выстрою мост.
Самурай поднебесного князя,
Я приду к тебе этим мостом
И твою басурманскую Азию
Осеню православным крестом.
2001
Навигация
Перейти к полной версии