Всемирная фабрика в шоке
Марк Завадский, собственный корреспондент журнала «Эксперт» в Гонконге.
Резкое сокращение мирового спроса заставило производителей «всемирной фабрики» на юге Китая задуматься, что делать с избыточными производственными и человеческими ресурсами
Фото: Марк Завадский
Купание в чайном пруду должно успокаивать нервы, но Дэн Люган все равно переживает. «Мой знакомый инвестировал восемьсот тысяч юаней в одну фабрику, а она обанкротилась», — рассказывает он. «Интересно, — отвечаю я, — а как бы его найти и поговорить?» «Ха! — усмехается Дэн, — его теперь многие ищут, деньги то не совсем его были…»
По выходным на горячие источники неподалеку от Гуанчжоу съезжаются бизнесмены со всего юга Китая — отдохнуть от неприятностей прошедшей недели, принять винную, жасминовую и лекарственную ванны. Сам Дэн Люган из Дунгуаня, еще несколько месяцев назад считавшегося одним из символов китайского экономического чуда, огромного фабричного города, выстроенного за пятнадцать лет на пустом месте для того, чтобы удовлетворить мировой спрос на дешевые китайские товары. Теперь каждый день здесь закрывается по нескольку фабрик.
«Скажи, этот кризис вообще когда-нибудь кончится или мне лучше заняться чем-то другим?» — спрашивает Дэн и машет рукой, не дожидаясь ответа…
В дельте Жемчужной
Сегодня весь мир с надеждой смотрит в сторону Китая. Когда развитые экономики осыпаются одна за другой, Китай кажется чуть ли не единственной силой, способной это падение остановить.
На протяжении последних пятнадцати лет именно юг Китая был локомотивом экономического роста в стране: в середине 80−х здесь появились первые сельскохозяйственные кооперативы, в начале 90−х самые смелые иностранные инвесторы начали строить фабрики и заводы. Дельта реки Жемчужной (китайское название Чжуцзян) в провинции Гуандун занимает менее половины процента территории Китая, при этом на нее приходится 10% китайского ВВП, почти 19% всех прямых инвестиций в КНР и около 29% внешней торговли. Если бы дельта Жемчужной была отдельным государством, она стала бы одиннадцатой торговой экономикой мира.
Сегодня юг Китая первым принимает на себя удар мирового финансового кризиса. Внешне изменения пока не очень заметны, но стоит копнуть чуть глубже, сразу понимаешь, насколько уязвима экономика этого региона. Кризис застал ее в момент трансформации, завершить которую теперь не удастся еще долго.
ВДНХ с китайской спецификой
На входе в первый павильон огромного выставочного комплекса в Гуанчжоу разложены информационные материалы организаторов традиционной экспортной выставки-ярмарки, крупнейшей в Китае. «В этом году мы смогли обеспечить отсутствие пробок и облегчить доступ в комплекс для гостей выставки», — говорится в передовице официального бюллетеня.
Разгадка «логистического чуда» находится быстро — все без исключения опрошенные «Экспертом» участники выставки жалуются на резкое сокращение числа иностранных посетителей по сравнению с прошлым годом. Это заметно и на улицах города: в гостиницах есть свободные места (год назад корреспонденту «Эксперта» пришлось ночевать в номере недостроенного отеля — других просто не было). В ресторанах и барах — пустые столики.
«Такого раньше никогда не бывало», — говорит Варвара Кухно, несколько лет назад открывшая в Гуанчжоу собственное модельное агентство. Кризис начинает ощущать и она: китайские фабрики заказывают все меньше каталогов, а это основной источник дохода для модельного бизнеса. «Работать становится все сложнее, некоторые агентства уже разоряются», — жалуется собеседница.
«На выставке шутят, что в этот раз рабочих тут больше, чем гостей», — говорит представитель одной из китайских консалтинговых компаний. Другой знакомый корреспондента «Эксперта» тщетно пытался устроиться на выставку переводчиком — в этом году предложение значительно превысило спрос.
Китайские участники выставки, предлагающие все, чем сегодня богата китайская земля, — от шлифовальных станков до золотых граммофонов, тоже настроены не слишком радужно. «У нас ручное производство, большая часть работников крестьяне, сейчас они опять пашут землю», — рассказывает Хэ Гуаньцин, директор компании Honghui по производству украшений для дома из города Мэйчжоу, что на юге Гуандуна. По его словам, в прошлые годы стоимость участия в выставке легко отбивалась за счет новых заказов, а в этом году новых клиентов почти нет. «Только аренда стенда обходится в двадцать тысяч юаней», — жалуется он.
По словам представителей китайского консалтингового агентства ChinaMarket, основные проблемы возникают у компаний, производящих ширпотреб. Когда начался кризис, предложение существенно превысило спрос, что привело к настоящей ценовой войне, а возможности для снижения себестоимости ограничены.
Организаторы выставки, впрочем, утверждают, что все идет по плану. «В следующем году выставка, как и на этот раз, пройдет в три этапа», — заявил «Эксперту» официальный представитель оргкомитета выставки Му Синьхай. В этом году выставку впервые было решено проводить не в две, а в три сессии. Организаторы рассчитывали на всплеск интереса к китайской продукции после сложных предолимпийских весны и лета, когда доступ в Китай для иностранцев был существенно ограничен. Но в итоге все пошло совсем не так, как ожидали организаторы.
По словам Му Синьхая, в этом году было отмечено увеличение покупателей из самого Китая — 8 тыс. по сравнению с 6 тыс. в прошлом году, что должно компенсировать недостаток внимания со стороны иностранцев. Однако за первые две сессии выставки ее, по официальным данным, посетило 14 тыс. человек из-за рубежа по сравнению с 19 тыс. в прошлом году. Сами участники отмечают не только уменьшение числа иностранных гостей, но и изменение их состава. Если раньше тон в Гуанчжоу задавали европейские и американские коммерсанты, то в этом году больше потенциальных клиентов приехало с Ближнего Востока, из Индии и Пакистана.
Если мировой кризис будет и дальше развиваться такими темпами, в целесообразности своего участия в выставке могут усомниться и многие китайские компании. Компания Meiting с фабрикой в Гуанчжоу производит расчески и прочие аксессуары для парикмахерских. «В нынешних условиях мы отказались от участия в таких общих выставках и делаем упор на специализированные мероприятия, эффект намного выше», — рассказывает «Эксперту» генеральный директор компании Инь Юнмин. Другой вариант — участие в торговых интернет-системах, таких как Alibaba и Global Sources, которые сводят вместе производителей и покупателей без необходимости личного знакомства на выставке.
Перестарались
Сегодня многие бизнесмены на юге Китая говорят, что в их бедах во многом виновато китайское правительство. «Зря они так пытались затормозить экономику, в результате за что боролись, на то и напоролись», — говорит корреспонденту «Эксперта» на условиях анонимности один из знакомых китайских бизнесменов, входящих в состав Народного политического консультативного совета провинции Гуандун (НПКСА). По его словам, в последние два года бизнес активно пытается влиять на государственную политику в экономике именно через НПКСК. «Летом к нам приезжала делегация из Пекина, в результате были выпущены дополнения к трудовому кодексу КНР, которые несколько облегчили наше положение», — говорит он.
На новый трудовой кодекс, вступивший в силу в начале этого года, жаловались все опрошенные «Экспертом» китайские бизнесмены: в среднем он увеличил затраты на 10–20% и сделал крайне дорогостоящим процесс сокращения производства, а это самая актуальная задача в нынешних условиях. Помимо обязательных отчислений в пенсионные и другие фонды при увольнении работодатель теперь должен выплатить по месячной зарплате за каждый год работы сотрудника в компании. «После публикации дополнений хотя бы стало легче увольнять рабочих, достаточно простого нарушения устава компании, а раньше необходимо было искать массу причин», — говорит коммерческий директор одной из гуандунских торговых компаний.
Другой проблемой стало начавшееся полтора года назад изменение налогового законодательства и ужесточение экологических норм, которые вынудили многих производителей задуматься о вариантах развития за пределами Гуандуна. «Многие тайваньские компании начали осваивать провинцию Цзянси: землю там отдают дешево, освобождают от налогов на первое время, получается намного выгоднее, чем на юге», — говорит «Эксперту» директор тайваньской компании Hanma Чунь Идун.
Правительство Гуандуна собиралось планово и постепенно вытеснить экологически вредные и низкотехнологичные производства за пределы провинции (в глубь Китая или вовне — во Вьетнам и Индию), заместив их высокотехнологичными заводами с высокой добавленной стоимостью. Но в результате кризиса этот процесс вышел из-под контроля. Сегодня для сохранения экономической и социальной стабильности провинции необходимо поддерживать любое жизнеспособное производство, что бы и как бы оно ни производило.
Центральные власти уже пошли на частичный возврат налоговых преференций экспортерам. В частности, с 1 ноября право на частичный возврат налога на добавленную стоимость опять получили производители игрушек, мебели, изделий из пластика и ряда других товаров. Сами бизнесмены говорят, что эффект от этого они почувствуют не скоро. «Возврат налога занимает не менее трех месяцев, а деньги нам нужны сейчас, да и продавать все равно некому», — рассказывает один из гуандунских фабрикантов.
Бизнес встал
В Дунгуань меня провожают почти как в зону боевых действий, город пользуется славой одного из самых опасных мест Китая. «Преступность тут сезонная, обычно грабят перед большими праздниками — рабочим-мигрантам нужны деньги на поездку домой, а зарплату часто задерживают», — говорит Чунь Идун. Сегодня у многих «праздники» начались раньше времени — в городе уволены тысячи рабочих, большинству из которых разорившиеся компании не смогли заплатить за последние месяцы.
«Ты собираешься там остановиться на ночь? Это же жопа мира, там совершенно нечего делать», — говорит мне один из российских коммерсантов, работающих в Китае. Среди китайских бизнесменов Дунгуань известен своими массажными салонами, караоке-барами и отелями бордельного типа, в других городах такие заведения даже называют гостиницами по-дунгуаньски.
Сегодня гостиничный и ресторанный сектора по всему Гуандуну переживает непростые времена. «В последний месяц у нас намного меньше посетителей, бизнесмены не в настроении развлекаться», — рассказывает «Эксперту» менеджер одного из популярных баров в Чжухае, в двух часах езды на автобусе от Дунгуаня. По данным гонконгских СМИ, заполняемость многих отельных сетей уже упала на 20% по сравнению с прошлым годом.
В самом Дунгуане кризисная ситуация внешне пока незаметна, но риэлтеры говорят о большом количестве свободных заводских площадей, которые сегодня некому заполнять. Главное достоинство Дунгуаня — наличие всей цепочки поставщиков для производства любой продукции — теперь превращается в проблему. Банкротство одной крупной фабрики тянет на дно десятки мелких, поставлявших крупняку комплектующие или сырье. Из города уже ушли многие тайваньские компании, производившие обувь и другие изделия из кожи. В тяжелой ситуации оказались производители игрушек. По данным агентства «Синьхуа», в 2008 году по всему Китаю прекратило работу около 3 тыс. «игрушечных» компаний — это более 50% от общего числа игроков на рынке!
Многие фабрики в городе принадлежат гонконгским бизнесменам, которые испытывают большие проблемы с ликвидностью: гонконгские банки последние два месяца крайне неохотно дают кредиты экспортерам. По оценкам федерации гонконгских предпринимателей, в ближайшие полтора года на юге Китая безработными может стать до двух миллионов человек, которые в настоящее время заняты на фабриках, принадлежащих гонконгцам. Всего на таких предприятиях работает более 10 млн человек.
Гонконгские власти пытаются спасти ситуацию, давая государственные гарантии для займов на развитие производства, но местные бизнесмены продолжают жаловаться на жизнь. «В первой половине 2009 года на юге Китая может закрыться до трех тысяч гонконгских фабрик», — утверждает глава представительства Гонконга в Гуандуне Питер Леунг.
Гонконгский бизнесмен Джон Там (фамилия и имя изменены по просьбе собеседника, согласившегося на разговор лишь на таких условиях) закрывать свою фабрику пока не собирается. Джон владеет одной из старейших в Китае компаний по производству контейнеров, компания была основана еще в 80−х годах, на заре китайской перестройки. «Последние две недели я хожу в джинсах и майке, встреч нет, переговоров нет, бизнес встал», — утверждает он.
Джон еще помнит времена, когда его фабрика в Чжухае пахала в две смены и давала работу более чем 1000 человек. С конца 2007 года смена осталась одна, а два месяца назад основную массу рабочих и вовсе распустили по домам. Компания оставила на фабрике лишь 50 человек, остальным платят по 750 юаней в месяц и обещают вернуть, как только вновь появится работа. «Мы созваниваемся с ними каждую неделю. Вообще, только-только вложились в покупку нового оборудования, и тут такое», — сокрушается Джон. Сегодня компания хоть как-то выживает за счет двух причалов на территории фабрики, которые стали использоваться для транспортировки чужих грузов, это дает хоть какие-то оборотные средства. В схожей ситуации сейчас оказались все подобные предприятия на юге Китая. Транспортные компании, испытывавшие проблемы еще до начала кризиса, сегодня почти полностью прекратили заказ новых контейнеров.
Начинает проседать и российский бизнес, работающий в Гуандуне. По словам директора консалтингового агентства Optim Consult Евгения Колесова, на выставке в Гуанчжоу его клиенты заключили лишь три новых контракта — намного меньше, чем в прошлые годы. «Более или менее нормально чувствуют тебя те, кто развивается на собственные деньги, проблемы возникают у компаний, которые кризис застал на этапе перехода от мелкого бизнеса к среднему», — утверждает он.
Кризис застал российские компании на важном рубеже: в последние годы все больше россиян начали импортировать из Китая не конечную продукцию, а оборудование, налаживая производство уже внутри России. «С учетом таможенных пошлин так выходит дешевле», — поясняет Колесов. Что будет с этими планами, тоже непонятно.
Магазин «Электроника»
Основой экономического роста дельты Жемчужной все последние годы было производство телекоммуникационного оборудования, электроники, компьютеров и комплектующих — на эту продукцию приходится более 42% промышленного производства региона. В Гуандуне и дальше собирались развивать высокотехнологичные отрасли промышленности, делая упор на инновации и повышение добавленной стоимости. Но мировой кризис привел к серьезному сокращению производства — как у крупных, так и у мелких компаний.
В Дунгуане крупнейший тайваньский производитель OEM Foxconn был вынужден уволить около 15% рабочих, а это несколько десятков тысяч человек. От владельца фабрики Megastek Technologies Алекса Конга некоторые рабочие ушли сами. «После сокращения заказов не стало дополнительной работы, а без нее зарплаты уменьшились с 1600–2300 до 1100 юаней», — рассказывает Алекс «Эксперту». Инженеров и офисных сотрудников Алекс пока старается сохранить, надеясь на восстановление прежних объемов производства. «Если что, белые воротнички на время станут синими — будут микросхемы упаковывать, а как еще быть?» — говорит он.
Основная продукция Megastek — трекеры для GPS-навигаторов, главные рынки — Восточная Европа и Бразилия. Новых заказов практически нет, у проверенных клиентов за рубежом просто нет денег, производственные линии простаивают. «Уже хорошо, что на мне не висит никаких кредитов, все выплатил, но новых, наверное, уже не дадут», — говорит Алекс. Еще несколько месяцев назад он думал докупить оборудования и станков — есть пустующие площади. Но теперь эти планы придется отложить.
Сокращает производство на своей фабрике Kimprofit Electronics и Бенни Тонг, вместо 700 человек на него сейчас работает не больше 400. «Я сам не выплачиваю себе зарплату уже три месяца, если начну платить, фабрика уйдет в минус», — говорит он. Путь Тонга типичен для многих гуандунских коммерсантов. Начало в самом конце 90−х с продажи полуфабрикатов крупным китайским компаниям, затем технологический рывок и переход к производству более сложной продукции. Сегодня фабрика Бенни в основном занимается корпусами для компьютеров и блоками питания.
