Осенний этюд (продолжение)
Два года спустя. Сянбинь учится в шестом классе. Днём, когда отец на работе, всё хозяйство по дому ложится на его плечи. Встречает из школы Шэнли, он в этом году пошёл в первый класс. Ходит за продуктами, убирает в доме, успевает сделать домашние задания, а под вечер к возвращению отца готовит ужин.
За эти два года уже было не узнать его. Пропала детская непринуждённость; мягкие, по-детски нежные черты лица стали холодными, более грубыми. От прежнего жизнерадостного мальчика осталась бледная тень.
Настенные часы пробили три раза. Нужно побыстрей приготовить уроки и поставить чай. Скоро вернётся отец с работы. Но сегодня он не мог сосредоточиться. Мысли уносили его куда-то вдаль. Ему вспомнилась зима девятилетней давности. Ту пору он помнит очень смутно. Однако тот зимний вечер был исключением. Он видел как хлопьями валит снег. Лия вместе с ним сидит на санях. Внизу под горкой отец в расстегнутой кожаной куртке, заливаясь смехом протягивает к ним руки, показывая, что он готов их поймать. Мать одной рукой прижала сына к себе, другой рукой крепко вцепилась в сани, а ногами осторожно начала отталкиваться. Раз, два, три, и …
– Сянбинь, ты дома? – голос отца прервал его воспоминания и заставил вернуться в реальность. – Сянбинь, да где же ты? Проходи, Айхуа, сейчас я познакомлю тебя с сыном.
В комнату вошёл отец. Сегодня он почему-то вернулся рано. Отец на секунду остановился в нерешительности. Затем он протёр слегка заметную лысину платком и обратился к сыну:
– Сянбинь, я хочу познакомить тебя с очень хорошим человеком. Уверен, вы подружитесь.
Сказав это, отец сделал шаг вправо. За ним появилась фигура молодой красивой женщины с длинными тёмными волосами, аккуратно заплетёнными в косу. Лицо её растворилось в улыбке.
– Айхуа, это мой старший сын – Сянбинь. Сянбинь, это – тётя Айхуа. Она…
«Это – тётя Айхуа! Это – тётя Айхуа!..»
Сяньбинь больше ничего не слышал. Он интуитивно понял, что привычный порядок вещей начал рушиться. «Это – тётя Айхуа! Айхуа! А-й-х-у-а!!!» Он почувствовал, что в горле застрял огромный комок и не давал глотнуть воздух. Медленно встал со стула и не замечая стоящего перед ним отца зашагал в другую комнату. Его ноги подкашивались, он едва доплёлся до дивана и рухнул. «Мама, родная, никто не сможет заменить тебя!..»
*****
– Сынок, иди ко мне. Я соскучилась по тебе, – мать улыбаясь протянула руки к Сянбиню.
– Мама, это ты? Я тоже скучаю. Почему ты покинула нас? – Сянбинь тоже протянул руки. Лицо матери медленно приближалось. Её ласковые тёмные глаза преобразились: появился серый оттенок, ресницы стали длиннее, брови дугообразными. Её маленький нос стал прямым. Улыбающиеся губы тоже неестественно изменились. Волосы стали длинными и густыми. И продолговатое лицо округлилось.
– Что с тобой происходит мама?
Её лицо всё приближалось к Сянбиню, и чем ближе оно становилось, тем больше менялось. Вот до её лица уже можно дотронуться руками. Нет! Это – лицо Айхуа! Сянбинь в ужасе проснулся, обливаясь холодным потом. «Айхуа! Айхуа!..»
*****
Шэнли сидел на диване и смотрел телевизор. Рядом лежали два учебника – «Литература. 4-й класс» и «История Отечества. 4-й класс». Сянбинь вошёл в комнату и сбрасывая с себя рюкзак, машинально спросил:
– Сделал уроки?
– Завтра – воскресение. Успею сделать. К тому же тётя Айхуа обещала помочь, – ответил Шэнли, не отрываясь от просмотра телевизора. Затем все же взглянул на брата:
– Ты пойдёшь завтра с нами в парк?
– С кем?
– Ну, я, папа и тётя Айхуа.
– Нет, не пойду. Сами сходите.
Шэнли косо посмотрел на брата:
– Почему ты не разговариваешь с тётей Айхуа? Она ведь хорошо относится к нам. Всегда улыбается, помогает готовить домашние задания. А её пироги – ах, пальчики оближешь! Она даже деньги мне даёт на мороженое. А ты ненавидишь её. Даже с отцом мало разговариваешь.
– Хватит болтать. Лучше готовь уроки. Раз тебе она нравится, почему бы тебе не называть её мамой, а?
Шэнли осёкся. Глаза его наполнились слезами. Сянбинь заметил это и пожалел о своих словах. Он подошёл к Шэнли, потрепал за волосы:
– Ладно, не дуйся. Я пошутил. А давай не будем тянуть, и сейчас же пойдём в парк. Посмотрим на панд, мороженое покушаем, у меня есть мелочь. А знаешь, на кого панды похожи?
– На кого?
– На тебя! По крайней мере, нос тютелька в тютельку, – Сянбинь щипнул брата за нос. – Ну, давай, вставай! Потопали!
– Потопали... – Шэнли нажал на пульт телевизора и вскочил с дивана.
*****
С самого утра шёл дождь. К полудню даже начал усиливаться, превращаясь в ливень. Природа, похоже, смилостивилась над городом после серии знойных июльских дней. Не смотря на то, что небо покрылось бледно-серой пеленой из сгустка дождевых туч, отстоявшая в зное земля расточала освежающе-живительный аромат под струями холодного дождя.
Сянбинь возвращался домой. Вся одежда давно промокла и липла к телу, но он этого не ощущал. Его внутренним состоянием владели совсем другие чувства. Час назад он узнал результаты вступительных экзаменов. На деревянной доске, покрашенной в голубой цвет, был прикреплён фигурными кнопками белый лист со списком абитуриентов, прошедших вступительные испытания и рекомендованных к зачислению. В этом списке под номером «7» красовалось его имя:
«…7. Лю Сянбинь…»
Сянбинь, идя под дождем, испытывал особую радость. Теперь он может с гордостью известить отца, что он поступил в университет. Ведь отец до сих пор не знает, куда его сын подавал документы. Месяц назад, Сянбинь никому из домашних ни сказав ни слова, без их ведома пришёл в приёмную комиссию ХХХХХ университета и сдал документы на факультет международного права.
Теперь, возвращаясь домой, он представлял как будет удивлённо рад отец, узнав о поступлении сына, как будет рад Шэнли, все эти дни переживавший за брата. И в честь Сянбиня приготовят праздничный ужин. И будут все вместе сидеть за столом: он, Шэнли, отец и … мама. Нет! Место мамы займёт Айхуа! «Айхуа! А-й-х-у-а!»
Когда мысли дошли до Айхуа, его радостные представления резко прервались. «Мама! Мама, как плохо, что ты не можешь узнать о моём поступлении! Как плохо, что ты не можешь разделить мою радость! Лучше бы я провалил экзамены, только бы ты была рядом. Мама, как я хочу продолжить образование! Но, поверь, я бы отказался от этой радости ради того, чтобы ты была рядом! Мама! Родная, родная…»
Погружённый в мысли Сянбинь не заметил как зашёл в подъезд и поднялся по лестнице. Только сейчас, открывая двери он чихнул, почувствовал холод и прилипавшую к телу мокрую одежду. Он медленно прошёл по коридору в зал. В зале сидел Шэнли, как обычно уткнувшись в телевизор. Увидев брата, он насмешливо бросил:
– Ты похож на цыплёнка, попавшего в тарелку с супом. Если не переоденешься и постоишь ещё пять минут, непременно простудишься.
Сянбинь не обращая внимания на колкости брата, стоял неподвижно, лицо кривилось в улыбке.
– Я поступил в университет.
Шэнли недоверчиво посмотрел на него и в выразительном лице брата нашёл опровержение своим сомнениям.
– Да ты что, куда поступил? – спросил Шэнли, ещё не успев полностью переварить услышанное.
– В ХХХХХ университет, на факультет международного права.
Шэнли вскочил с дивана, подбежал к брату и обнял.
– Молодец! Я верил… Хотя ты ни мне, ни отцу ничего не говорил, я ощущал твои волнения, твои переживания. Ты знаешь, я каждую ночь молил Бога, чтобы у тебя всё хорошо сложилось.
– Где отец?
– Он у себя в комнате разговаривает с тётей Айхуа.
– Разговаривает с Айхуа?
«Айхуа! Айхуа! Айхуа!» – на влажном лбу Сянбиня пульсировали два иероглифа.
– Да. Пойдем, обрадуем его.
– Нет. Зайду-ка я лучше к Ма Дэ. Неделю не видел его. А ты, когда отец освободится от Айхуа, можешь сам ему сказать.
– Ты не останешься дома?
Сянбинь промолчал. Шэнли обиженно скорчил гримасу.
– Ты готов поделиться радостью с одноклассником, но не с отцом, будто он чужой. Он, ведь, наш отец. Ты не справедлив к нему.
Сянбинь подошёл к брату, присел рядом на диван.
– Шэнли, ты мой – младший брат. Любимый брат. В первую очередь я пришёл к тебе и сообщил о своём поступлении. Ближе и роднее тебя у меня никого нет. Я знаю, что и ты так думаешь. А в мои отношения с отцом не стоит вмешиваться.
Через десять минут Сянбинь переоделся, взял зонт и направился к выходу. У двери Шэнли окликнул его.
– Брат, мне не всё равно, что происходит с тобой. Если тебе плохо, я в душе чувствую боль. Если тебе хорошо, я рад вдвойне. Поступай как считаешь нужным, но всё равно ты мой самый любимый брат.
Он встал и подошёл к Сянбиню.
– Поздравляю с поступлением, брат-студент. Я очень рад за тебя.
– Я знаю.
И два брата крепко обнялись. И в глазах обоих невольно накатились скупые горячие слёзы…
Осенний этюд (продолжение)
В фойе университета было многолюдно. Одни лихорадочно поднимались вверх по лестнице, другие спускались вниз, третьи праздно толпились в фойе, но всех их объединяло одно – сдача летних экзаменов. К Сянбиню, стоящему возле доски объявлений, подошёл его одногруппник Чжан Бо.
– Ну как, Сянбинь? Сдал экзамены?
– По «Истории» – 80, по остальным – выше 86.
– Так, ты уже, считай, полноправный четверокурсник?
– Почти. А у тебя как продвигается?
– Да вот, последний остался. Сегодня сдам спецкурс и тоже свободен.
– Отлично. Какие планы на лето?
– Да ты погоди с планами. Сегодня вечером соберёмся вместе с группой, посидим у А Пина, у него свободная квартира в центре, родаки – в отъезде. Там, у него и отметим завершение экзаменов. Можешь пригласить знакомых девчонок.
– Да нет, я один буду.
– Как хочешь. А я, вот, приведу свою девушку. Познакомлю с группой. Ты, кстати, ведь тоже не знаком с ней. Её зовут Лили. Она у меня такая красавица, вот увидишь. Ладно, до вечера! Пойду сдавать спецкурс. Помучаю препода.
– Пока.
*****
Просторная квартира А Пина была обставлен довольно уютно. Стены, обклеенные обоями лимонного цвета, удачно сочетались с роскошным диваном из красного дерева. Поставленный в середине зала большой прямоугольный стол, покрытый розовой клеёнкой, изобиловал разными аппетитными яствами. В дальнем углу зала красовалась двухметровая искусственная пальма.
В семь вечера одногруппники почти в полном составе собрались в квартире. Не было только Чжан Бо. Семь парней, в их числе и Сянбинь, рассевшись вокруг стола развлекали разными шутками шестерых одногруппниц, скромно расположившихся на диване. Высокорослый, коренастый А Пин, хозяин дома, с двумя девушками, вызвавшихся помочь ему, сидели на кухне, занятые последними приготовлениями к столу.
Через полчаса кто-то позвонил в дверь. А Пин на ходу вытирая руки полотенцем, поспешил к выходу. Это были Чжан Бо и две девушки. Поздоровавшись, они вместе прошли в зал.
– Всем приветик! Извиняюсь за опоздание. Задержался у сестры. Она просила починить проводку. Ребята, знакомьтесь, это – Лили, будущая переводчица русского языка, – сказал Чжан Бо, указывая на высокую брюнетку. – А это – подруга Лили, зовут «Мэрилин», будущая переводчица английского языка. Ну, скажите, разве она не похожа на Мэрилин Монро? Можете звать просто Мэри, – представил Чжан Бо девушку с обесцвеченными кудрями. Затем он представил двум девушкам всех присутствующих.
– А это – Сянбинь, мой лучший друг и бессменный староста группы. Старик, поухаживай за Мэри, – закончил Чжан Бо.
– Итак, все вроде в сборе, кого нет, я не виноват, – шутя, подытожил А Пин. – Пожалуй, начнём-с…
Сразу с того момента, как вошли новые гости, Сянбинем овладело странное, доселе незнакомое ему чувство. Сердце его забилось учащенно. Ему казалось, что оно вот-вот вылетит из груди. Захватило дыхание, будто в комнате иссяк запас кислорода. А когда Чжан Бо представлял двум девушкам свою группу, и очередь дошла до него, он ощутил жар на лице. На секунду его глаза встретились с её глазами. Было что-то притягивающее в этих темных как безлунная ночь глазах. Он увидел в них отражение своего лица.
С этой секунды всё его внимание было приковано к ней. Он не слышал ни речей своих товарищей, ни звон бокалов, ни тихий мелодичный ритм музыки, доносившийся из громадных колонок музыкального центра. Он сидел, уставившись на свой бокал, краем глаз ловя каждое движение сидевшей рядом Мэри. Его бокал чаще других оказывался пустым, и он снова и снова наполнял его:
«Мир тлеет на глазах –
Его мне не спасти.
И по течению плыву,
И некому сказать «прости»...
– Что ты сказал? – обратилась Мэри к Сянбиню, услышав его тихое бормотание.
– Не обращай внимания. Мысли в слух.
– И часто ты размышляешь вслух?
– Нет. Только когда пью. А пью я редко.
– Вижу, пьёшь ты редко, но метко. Уже энный бокал опустошил, – улыбнулась Мэри.
Лицо Сянбиня залилось краской. Он собрался духом, взглянул в глаза Мэри и предложил:
– Не хочешь потанцевать?
Мэри пожав плечи, на вопрос ответила вопросом:
– Почему бы нет?
Сянбинь взял её за руки, и вдвоём они прошли в свободный угол комнаты рядом с балконом. Сидевшие за столом одногруппники лишь улыбкой проводили их. Только Чжан Бо не преминул воспользоваться возможностью сморозить очередную шутку:
– Пол-литра раздавил в раз серый волк, и в тёмный лес ягнёнка поволок. Ты смотри, не укради Мэри. Я перед её родителями головой отвечаю за неё, – сказал Чжан Бо и потянулся за минералкой.
– Не болтай чепуху. Смотри, сам не потеряй Лили, умник, – парировал Сянбинь, не отводя глаз от Мэри.
Обнимая за талию девушку, Сянбинь понял, что он довольно много выпил, так как не без усилий удерживал равновесие.
– А ты действительно учишься в одной группе вместе с ними? – тихо спросила Мэри, положив руки ему на плечи.
– Да, уже целых три года...
– Мне показалось, что ты отличаешься от группы. Ты равнодушен к их разговорам, весь вечер безучастно сидишь. Кажется, твои мысли далеко отсюда.
– Нет, только сегодня я такой, сам не могу понять, от чего это? А так, как старосту, меня не может не интересовать жизнь группы. Я стараюсь следить за духовным, моральным обликом группы. Всё, что происходит в здесь, волнует меня в первую очередь. Хотя, иногда я, возможно, сам того не желая, и откалываюсь от ребят из-за личных проблем.
– Какие могут быть личные проблемы старосты? Его ведь, как ты сам говоришь, в первую очередь должны волновать проблемы группы, не так ли?..
– Извини меня, я, кажется, изрядно напился. Давай посидим.
Они вновь сели за стол. Сянбинь взял нож, разрезал яблоко на две части, и одну половинку протянул Мэри.
– Все зовут тебя Мэри, а как твоё настоящее имя?
Мэри улыбнулась:
– А имя «Мэри» разве не красиво звучит?
– Да что ты, конечно, красиво. Просто мне не нравятся американские имена.
– А, понятно... Я изучаю английский язык, и для удобства пользуюсь этим именем. А какие имена тебе нравятся?
– Естественные, свои природные имена.
Мэри продолжала улыбаться:
– Ясно... Ну, тогда давай знакомиться заново. Меня зовут Айхуа.
«Айхуа! Айхуа! А-й-х-у-а!» – забилось в голове Сянбина. Глаза его затуманились, им овладел какой-то страх, и с истошно-отчаянным криком вонзил державший в руке нож в тело ничего не подозревавшей девушки. Последнее, что видел Сянбин, перед тем как потерять сознание, это был застывший в ужасе взгляд лежащей на ковре Айхуа...
*****
–...Суд пришёл к единому мнению и выносит следующий приговор…
Осенние дни подходят к концу. Скоро зима. За окном последний дождь осени. Крупные капли дождя, пытаясь проникнуть в помещение, разбиваются, ударившись в обманчиво прозрачное стекло.
А за стеклом, на небольшом стуле в углу за перилами сидит молодой человек на вид не старше 23-25 лет, худощавый, среднего роста, с глубоко посаженными вглубь чёрными глазами. Одет он в вязанный серый свитер поверх голубой рубашки и потёртые джинсы, а чёрные туфли были вычищены до блеска. Взволнованно блуждающий взгляд отчётливо говорит, что на этом месте, к тому же в качестве обвиняемого, он оказался впервые...
Осенние дни подходят к концу. Скоро зима...
© nineseas